Семь лепестков зла. Галина Романова

коридоре, здесь задышалось свободнее.

      – Мне.

      – О, ты там уже побывал?

      – Побывал. А почему нет? Что вас удивляет? Еще вчера я видел его живым и здоровым, а через два часа…

      – Ты его видел? – Сучков повернулся и пристально уставился на Иванцова. – Разговаривал?

      – Нет, но… Машину то он вел живым!

      – Он вел? Ты его видел за рулем?

      Вопросы для первокурсников! И заявления, сделанные сейчас Иванцовым, мог сделать только первокурсник.

      – Нет, но…

      – То то же, Сережа! – Сучков поднял вверх указательный палец, сильно боясь, что тот будет подрагивать, но ничего, нормально все прошло, показательно. – Ты видел машину. Предположительно, за рулем сидел Сиротин. Потом он куда то умчался и погиб в дорожной аварии. Не справился с управлением? Возможно, сам же видел, как он ездит. Ты мне вот что скажи…

      – Что? – Иванцов приблизил голову к Сучкову, будто тот шептать ему что то приватное собрался.

      – Ты куда хоть клонишь то? Зачем? И почему?

      И он побрел неспешной походкой прочь от Иванцова с растревоженным чубом в сторону своего кабинета. Тяжело побрел. Устало. Он как никто понимал, что если Иванцов захочет, он может Альбине напакостить. И, словно в подтверждение его мрачных мыслей, Иванцов крикнул ему в спину:

      – А у нее есть алиби?

      Оставить без ответа этот выпад отвергнутого парня Сучков не мог. Он взялся за ручку своей двери, медленно ее повернул. И перед тем как скрыться в своем кабинете, ответил с легким подергиванием плеч:

      – Вообще не считаю своим долгом ее об этом спрашивать.

      Но спросил. И не только об алиби. Это он оставил на потом. Он обо всем ее спросил, что касалось минувшего вечера. И где была до того, как подъехала к дому Рыковых. И куда потом подевалась. И почему домашний телефон молчал.

      – В пробке стояла, – для начала сказала Альбина.

      «А могла и с журналистом встречаться», – тут же сделал мысленную пометку Сучков. Могла встретиться с ним и направить его туда, куда сама поехала. Чтобы он разнюхал, чтобы попытал счастья своего журналистского.

      Но разве это преступление? Нет, конечно! Тем более что дела то и нет никакого: Рыков умер в результате несчастного случая.

      – Потом все время с Иванцовым была. Домой его отвезла.

      – А сама куда?

      – Тоже домой.

      Свидетельствовать в пользу этого утверждения тоже никто не мог. Телефон молчал. И она запросто могла снова встретиться с тем журналистом, который удрал от дома Рыковых. А чего удирал то, собственно? Кто его там застукал? Соседи? Сама вдова? Так темно было в доме. Дела-а-а…

      – К телефону не подходила, потому что не хотела, – дула губы Альбина, совершенно не понимая, что происходит. И с чего это старший наставник устраивает ей допрос по полной программе. – Потом в магазин ходила.

      – Ночью? – поднял брови Сучков.

      – Ночью! Есть было нечего, я и пошла.

      А могла и с журналистом встретиться. Могла с ним повздорить.