ЗемлеКоп. Бульварная сказка с пониженной социальной ответственностью. Максим Грудин

выпишешь их и все. А чё заявление-то? Суд мне вообще на хер не нужен! Этих чурбанов резать надо, а он – заявление… Коррупционер гуев!

      Людмила Михайловна: Юрка, Юрка, не ругайся, нехорошо, нехорошо это.

      Юра: Да чё нехорошо-то? Чё нехорошо?! А людей обманывать хорошо? Квартиры отбирать хорошо? А он ничего не делает. Да азеры ему денег заслали, ясное дело! Козлина! (без перехода, потому что Юра психопат, у него мысли скачут в разные стороны) Бабушка Мила, можно я у тебя пару дней поживу. Плохо мне, идти некуда (опять изображает плач). А я для тебя что хочешь сделаю. Помогать буду, ухаживать буду. Можно, бабушка Мила?

      У Людмилы Михайловны от такого молодецкого нахрапа кружится голова.

      Людмила Михайловна: Ладно, Юра, Юра, поживи у меня, места хватит, поживи.

      Юра встает на колени и начинает щекой тереться о руку Людмилы Михайловны. Та растрогана по самое не балуйся.

      Юра: Бабушка Мила, у меня, кроме тебя, никого нет. Называй меня внуком, пожалуйста, ну, пожалуйста.

      Картина одиннадцатая

      Помещение для посетителей перед окном оперативного дежурного. Подходит мужчина лет 50, обывательская внешность, ничего примечательного. В руке портфель.

      Дежурный: Слушаю вас.

      Мужчина: Здрасьте! А кто участковый по Лиговскому 138?

      Дежурный: Егоров Евгений Сергеевич.

      Мужчина: А где его можно найти?

      Дежурный: Тамбовская, 13.

      Мужчина: Спасибо (уходит).

      Картина двенадцатая

      Василенко за рулем. Едет по узкой улице в две свободных полосы. Машина впереди резко тормозит. Василенко быстро нажимает на педаль тормоза.

      Василенко: Осторожней, ёпта!

      Машина впереди стоит. Василенко сидит и ждет продолжения. Проходит несколько минут.

      Василенко: Ну, скоро там?

      На улице раздаются крики и громкая ругань.

      Василенко: Что еще там такое? (нажимает на аварийку, выходит из машины).

      Он видит, как в трех машинах впереди вновь созданной пробки стоят трое мужчин пролетарской внешности. У одного из них в руках доска. Перед ними парень 25 лет с бейсбольной битой. Он наскакивает на троих и пытается наносить удары. Трое уклоняются и маневрируют вокруг парня, пытаясь подобраться ближе. Василенко с интересом смотрит на происходящее. Попыток приблизиться не делает. Из машины сзади выходит мужчина 50 лет. Он тоже видит эту сцену.

      Мужчина (в спину Василенко): Товарищ полицейский, а почему вы ничего не делаете?

      Василенко (оборачиваясь): Ой, кто это?

      На лице мужчины недоумение.

      Мужчина: Я что-то не понял…

      Василенко: И я.

      Мужчина: Что – и я?

      Василенко: Ну, и я за компанию с вами не понял. Вот стою, хочу понять.

      Мужчина: А что тут понимать, товарищ майор? Вы что, не видите – люди дерутся!

      Василенко: Да где дерутся-то? Дрищ битой вообще не владеет, так, подмахивает. А эти три дятла не агрессивны, по ходу просто обороняются. Слуште, может, забьемся кто кого?

      Мужчина