Однажды в России. Фома Лось

приносили реальную физическую боль. Мучила мысль, что кто-то жестоко посмеялся надо мной. Спасительный обман превратился в изощрённую пытку! Но продолжалось это недолго.

      Неумолимое, как палач, время профессионально выполнило свою работу. Возврат к реальности быстрее, нежели уход от неё. Словно кубарем слететь с ледяной горы! Много усилий на подъём, спуск же занимает несколько мгновений.

      Необходимость, эта стремнина жизни, вырвав из мира иллюзий, разом нацепила хомут проблем. Заполнив всё свободное время, они ввергли в привычный водоворот суеты, раздувая потухшие угли былых отношений.

      Горнило

      Прошло около трёх месяцев. Жизнь постепенно брала своё. Словно породистый скакун она набирала ход, и я едва успевал любоваться рассветами. Какие-то дела постоянно задвигали на задний план что-то простое, но очень важное. Я перестал думать о смерти, и лишь странный сон не давал забыть то, что случилось некоторое время назад.

      Как-то я проснулся рано утром, словно выпав из сна. Почудилось, что кто-то зовёт меня. Открыв глаза, я внимательно вглядывался в тишину.

      – Проснулся? – отчётливо раздалось в тиши.

      «Какой странный сон», – пришло мне на ум.

      – Это не сон, – словно читая мысли, возразил голос.

      Я резко поднял голову и огляделся.

      – Кого ты ищешь? – мягко прозвучало ниоткуда.

      Сбитый с толку, я медленно поднялся и неуклюже заковылял на кухню. Подойдя к окну, полной грудью вдохнул утреннюю прохладу. Она была с горчинкой дыма от костров, последнего приюта ставших ненужными сухих листьев. Эта ритуальная кремация повторялась из года в год, но никогда она не казалась столь символичной. Постояв немного, я окончательно проснулся.

      – Чудесный рассвет, не правда ли? – спросил голос.

      – Твою мать, – стараясь казаться спокойным, выговорил я, сердце же при этом бешено заколотилось. – Что происходит?

      – А у кого ты спрашиваешь? – как ни в чём не бывало вежливо поинтересовался голос.

      Я хотел что-то сказать, но нужды в этом не было. Он звучал у меня в голове, и вряд ли кто-нибудь ещё мог его услышать. Не до конца понимая, что происходит, я подошёл к трюмо и зачем-то уселся перед зеркалом. Внимательно вглядываясь в своё отражение, не сразу понял, что пытаюсь отыскать на лице признаки безумия.

      На первый взгляд всё было в норме. Но стоило мне успокоиться, как прозвучало буквально следующее:

      – Возьми себя в руки! Это не игра воображения.

      И снова тишина. Прошло минуты три. Не более. Волнение моё стало убывать. Разум быстро освоился, и, казалось, происходящее ему даже нравится. Но что-то во мне противилось. Какое-то смутное предчувствие надвигавшейся беды.

      – В этом и загвоздка, – прервал молчание голос. – Зачем думать? Не проще ли доверять чувствам?

      Происходящее становилось всё более занятным. А он продолжал говорить:

      – Ты не задумывался об этом, потому что твой ум заключён в темницу. Темница эта – ваш «здравый