Темный рассвет. Джей Кристофф

Эшлин, – обратился Клауд. – Это мой старший помощник – Большой Джон.

      – Очень приятно, – мужчина поклонился, показывая ряд серебряных зубов. – А вы оставляете костюм во время или…

      – Она не ряженая проститутка, а настоящая монахиня.

      – О… – Большой Джон подергал себя за воротник голубой туники. – Ясно.

      – Я отведу ее в каюту. А ты пока отправь нас в путь.

      – Есть, капитан! – Большой Джон развернулся на пятках и заорал голосом, который полностью восполнял его недостаток в росте. – Ладно, говноеды позорные, шевелитесь! Толивер, достань кулак из жопы и закрепи эти гребаные бочки! Каэль, оторвись от чертовой дудки Андретти и поднимайся в гнездо, пока я не заставил тебя пожалеть, что твой старик не засадил твоей матери в ухо в ту памятную неночь…

      …и так далее.

      – Простите, сестра, – сказал Клауд. – Он ругается как сапожник, но Большой Джон лучший помощник по эту сторону древнего Ашкаха.

      – Я слыхала и похуже, капитан.

      Он наклонил голову.

      – Неужели?

      Монахиня молча взглянула на него в ответ, а здоровенная гора мяса за ее спиной слегка выпрямилась. Так что, без дальнейших церемоний, Клауд проводил их по лестнице вниз, в недра «Девы». Пройдя по узкому коридору к каюте по левому борту, он театрально распахнул дверь и отошел в сторону.

      – Боюсь, у нас только гамаки, но зато места полно. Можете отужинать со мной или наедине, как пожелаете. В моей каюте также есть ванна, если потребуется. Аркимическая плита. Горячая вода. Ваше уединение никто не нарушит, но если все же кто-то из моих соленых будет вам докучать, хоть это и маловероятно, сообщите об этом мне или Большому Джону, и мы обо всем позаботимся.

      – Ваших «соленых»?

      – Моей команды, – мужчина улыбнулся. – Простите, сестра, у меня лексикон моряка. Как бы там ни было, «Кровавая Дева» – мой дом, а вы – мои гости.

      – Благодарю, капитан, – сказала монахиня, опускаясь в один из гамаков.

      Клауд Корлеоне внимательно присмотрелся к девушке. Ее бесформенная белая мантия была достаточно широкой, чтобы под ней могла спрятаться еще одна монахиня – увы, оставляя тем самым слишком много места для фантазий. Но она была симпатичной – с веснушками на щеках и ясными глазами цвета безоблачного неба. Монахиня сняла чепец, и ее длинные, слегка завивающиеся рыжие волосы упали на плечи. Выглядела она так, будто не спала три перемены и остро нуждалась в сытном ужине, но все же барышню с такими данными не стали бы выгонять из постели за пердеж, святая она девственница или нет.

      Однако что-то в ней казалось неправильным.

      – Я могу вам чем-нибудь помочь, капитан? – спросила она, вскинув бровь.

      Капитан почесал щетинистый подбородок.

      – Еще в моей каюте есть кровать, если вам надоест гамак.

      – Все еще пытаетесь сразить своим обаянием, как я вижу…

      – Что ж, – он застенчиво, по-ребячески улыбнулся. – У меня слабость к женщинам в форме.

      – Скорее