Вскрытие покажет. Ирина Градова

но ответа не получили.

      – Разумеется, – усмехнулась я в трубку. – Каждый документ по законам российской бюрократии должен вылежаться по меньшей мере месяц!

      – Полагаю, дело не в этом, – возразил майор. – Кому понравится, что с заставы бегут солдаты?

      – Но ведь об этом все равно узнают, рано или поздно?

      – Видать, они надеются, что к тому времени парень отыщется – помыкается по дремучим лесам, оголодает да и придет с повинной. Другое дело, если бы он пропал под Питером – пешком можно дойти до дому! Но я ведь еще самого главного вам не сказал: Кочарян этот пропал аккурат в тот самый день, когда, как утверждается в официальных письмах и отчетах, Бероев и Макаров «нечаянно подстрелили друг друга»!

      – Да вы что?!

      – Вот-вот, не падайте со стула – в тот самый день!

      – Господи, но что же это получается? Получается, что, возможно, бежали все трое, а Федора и Костика…

      – Подстрелила поисковая команда! – закончил за меня майор. – И, уж можете мне поверить, они этого ни за что не признают!

      – А что должны делать с дезертирами, Артем Иванович? – растерянно спросила я. – Их не могут…

      – Могут, Агния Кирилловна, – перебил майор. – Но только для этого должны сложиться определенные обстоятельства. Понимаете, одно дело, если парни сбежали, прихватив оружие, и начали, скажем, разбойничать в окрестных деревнях – тогда, разумеется, был бы отдан приказ их задержать любой ценой. Но даже в этом случае их нельзя просто убивать. В боевой обстановке ситуация несколько иная, и по законам военного времени дезертиров расстреливают без суда и следствия. Сейчас войны нет, о захвате заложников, разбое и перестрелках речи не идет – что же тогда произошло, спрашивается? Военные не преминули бы сообщить о факте дезертирства и последующем задержании с летальным исходом. То, что они этого не сделали, говорит о том, что дело обстояло как-то иначе.

      – Они хотят скрыть, что случилось на самом деле?

      – Похоже на то, – вздохнул Карпухин. – Только вот ни вы, ни я с этим ничего поделать не сможем – где мы и где Хабаровск и это пресловутое село Казаково, где расположена часть!

      – Значит, все спустят на тормозах? – спросила я сердито. – Парней, возможно, расстрелял патруль, но никто никогда не узнает правды?

      Майор молчал в трубку.

      – А что бы вы могли предложить, Артем Иванович? – спросила я, так и не дождавшись ответа.

      – Надо бы провести эксгумацию тел, – неохотно сказал Карпухин. – Проверить характер ранений и выяснить, действительно ли парни стреляли друг в друга.

      – И как получить разрешение на эксгумацию?

      – Только через суд. Тянуться это будет несколько месяцев, и нет никаких гарантий, что суд решит вопрос положительно.

      – А если получить разрешение от прокурора?

      – От какого прокурора – от военного? Не дождетесь – они уже и так показали свою готовность «сотрудничать»! Можно что-то предпринять, если бы удалось доказать факт криминала, но как, простите, это сделать, не имея