Вершина холма. Ирвин Шоу

что вы такой бесчувственный. Наверное, вы не любите свою работу.

      – Люблю, не люблю – какое это имеет значение? – тихо произнес он и добавил более оживленно: – Теперь, когда вам известно про меня все самое худшее, признайтесь, дорогая мисс Лоуренс, в каких грехах могли бы исповедаться вы?

      – Во-первых, – сказала она, потягивая вино, – я вовсе не мисс Лоуренс.

      – Да? – Он почувствовал, как тело налилось тяжестью.

      – Я пока замужем. Миссис Альберт Ричардс. – Она улыбнулась. – Не огорчайтесь. Я развожусь.

      – Сколько лет вы прожили с мужем?

      – Два года. Это наша общая ошибка.

      – Чем он занимается?

      – Он театральный режиссер. Совсем как сегодняшняя пьеса – бездна таланта, а ума ни на грош. К тому же у него гипертрофированное «я». Он говорит, это необходимо в его деле. Но не в семейной жизни.

      – Где он сейчас?

      – Удален на безопасное расстояние. Руководит солидным театром на Среднем Западе. Посылает мне хвалебные статьи. Он там знаменитость. За тысячу миль друг от друга мы с ним друзья.

      Ее небрежный нью-йоркский тон не понравился Майклу, она напоминала ему знакомых деловых женщин, которые карабкаются наверх и стараются доказать, что могут быть сильнее мужчин. Ей не идет так держаться, подумал Майкл, слишком она красива и женственна.

      – А чем вы зарабатываете на жизнь?

      – Я дизайнер. Рисую узоры для тканей, обоев.

      – И хорошо получается?

      – Неплохо. – Она пожала плечами. – На хлеб хватает. Меня ценят. Вы, наверное, не раз сидели в кресле, обитом моей тканью.

      – Довольны своей работой?

      – Думаю, больше, чем вы, – с вызовом сказала она. – Да, я люблю ее. За радость творчества.

      Трейси улыбнулась. У нее была обворожительная улыбка, естественная, почти детская, вокруг глаз собирались прелестные крохотные морщинки, но улыбалась она редко, словно ей было безразлично, нравится она окружающим или нет.

      – Итак, – сказал он, – вступительная часть завершена.

      – Вступительная к чему? – Внезапно ее голос стал жестким.

      – Я имею в виду биографию. Идем дальше.

      – И куда? – решительным тоном спросила Трейси.

      Теперь настала его очередь пожать плечами:

      – Все зависит от нас.

      – Вы чересчур опытны, – сказала она.

      – Почему вы так считаете?

      – Умеете говорить с женщинами. Все по плану. Немного тихой музыки, хорошо отрепетированная ария, и вот мы уже в постели.

      – Возможно, вы правы, – задумчиво произнес он. – Извините. Но поверьте, ни с кем на свете я не говорил так, как сегодня с вами. Убей меня Бог, я и сам не понимаю, почему это сделал. Надеюсь, вы мне верите.

      – Это тоже звучит заученно, – упрямо сказала она.

      – Я начинаю думать, что вы для меня слишком крепкий орешек.

      – Может быть. – Она поставила бокал. – А теперь мне пора домой. Завтра рано вставать.

      – В субботу?

      – Я приглашена за город.

      – Как