В храме Солнца деревья золотые. Наталья Солнцева

Ангелину Львовну из неприятных воспоминаний в будничное настоящее.

      Поток людей устремился к выходу в город. У цветочного киоска сонный милиционер заигрывал с дородной продавщицей, которая выставляла товар. Из черноты туннелей тянуло сырыми затхлыми сквозняками.

      Госпожа Закревская вышла из подземки и сразу попала в густую снежную круговерть. Огромные снежинки летели в лицо и на воротник, превращая прохожих в призрачных Сайта-Клаусов. Издалека, сквозь снежную пелену был виден свет в окнах кабинета Самойленко.

      К счастью, на сей раз обошлось: никаких посторонних личностей в офисе не оказалось.

      – Пришла все-таки пораньше! – восторженно закричал Олег, встречая ее и помогая раздеться. – Ухты, сколько снега. Подожди, я вытряхну…

      Он вышел на порог и встряхнул Ангелинину дубленку.

      – Вешай сюда, к печке.

      В холле уютно гудела газовая печь, пахло свежезаваренным чаем. На стеклянном столике стояла открытая коробка конфет.

      – По какому поводу угощение? – удивилась Закревская, бросая жадный взгляд на конфеты. Она обожала шоколад.

      – Сейчас узнаешь, – торжественно заявил коллега, потирая свою бородку, что являлось у него признаком величайшего удовлетворения. – Закрой глаза.

      – Ой, Олег, только без этого! – взмолилась Ангелина. – Давай, не томи, показывай.

      – Ну, ладно, – смилостивился он. – Идем. Он взял ее под локоть, увлекая в свой кабинет.

      Там, на середине письменного стола, красовался прозрачный шар размером с небольшой мяч.

      – Что это?

      Закревская протянула руку, но доктор Самойленко дернулся и закричал:

      – Не трогай! Не прикасайся!

      – Ты что, Олег? – возмутилась она. – Белены объелся? Пусти, рукав порвешь.

      Тот смутился, поспешно отпуская рукав ее костюма.

      – Извини…

      – Взбесился совсем?

      Вежливая и безукоризненно корректная с пациентами – в общении с хорошо знакомыми людьми Закревская не стеснялась в выражениях и вполне могла отпустить крепкое словцо. Самойленко знал эту ее черту и не обижался.

      – Понимаешь… – начал оправдываться он. – Магическую вещь нельзя просто так трогать руками. Мне один клиент привез эту штуковину из Японии. Я его просил.

      – Ты объяснишь наконец, что это?

      Психотерапевт принял эффектную позу и заявил:

      – Думаю, мы видим перед собой настоящий… совершенно подлинный гадальный шар. Их делали в Японии пять тысяч лет назад из естественных, то есть натуральных, природных кристаллов кварца. Представляешь?

      – С трудом, – вздохнула Ангелина Львовна. Похоже, у Самойленко очередной бзик. – И зачем тебе этот шар? Ты же врач, а не бабка-вещунья! Насмотрелся по телику про экстрасенсов, и крыша поехала? Да?

      – Какая ты, Ангелина, прозаическая женщина. Просто жуть берет. Ты… калькулятор, а не человек.

      – Спаси-и-ибо, – засмеялась Закревская. – Уважил. Ты, Олежек, признанный