Книга демона. Михаил Кликин

вида рыжеполосатый кот.

      – Только свечку не урони, – предостерег Лори. – А то пожар устроишь… Кот – мой, его Скратч зовут. Хороший кот, только говорить не умеет.

      – А что, другие умеют? – удивился Гай.

      – Есть места, где умеют. Рассказывали мне… – таинственно ответил Лори, поглаживая кота по спинке.

      Они разделили сыр, сало и хлеб, не обделив и кота. Лори достал спрятанный в сене кувшин, налил немного коту в блюдечко. Жуя и отхлебывая из кувшина по очереди, они сидели некоторое время молча. Тишину нарушил Гай:

      – Слушай, Лори, Одвин у меня забрал треть дневного заработка. Сказал, порядок такой. Это правда?

      – А кто его знает… – пожал плечами Лори. – Может, и так. Должен же что-то хозяин иметь от писца, он ведь в его заведении сидит… Узнай в Гильдии, там подскажут. А теперь доедай и давай-ка спать, почтенный писец. Мне завтра вставать рано.

      Они улеглись на мягкое сено и накрылись какими-то грубыми, но теплыми полотнищами, от которых пахло конским потом. Лори задул свечу, и Гай начал потихоньку засыпать, но тут конюший толкнул его в бок локтем и спросил:

      – А твои родители где? Тоже умерли?

      – Нет. Тралланы угнали.

      – Тралланы? Ни разу не видел траллана. А ты видел?

      – Видел. Только я маленький был, в овине спрятался, они меня и не нашли. Страшные, все в железе, с топорами… Говорят, шубы из человечьих волос валяют.

      – И шубы видел?

      – Да это летом было. Шубы они, наверно, зимой носят, когда холодно. Но все равно страшные.

      – Так они люди? Или нелюди?

      – Кто ж их знает… – Гай вздохнул. Перед глазами замелькали оскаленные зубы, торчащие грязные засаленные бороды, в ушах заскрежетало железо… – Вроде как люди, а присмотришься – уже не совсем… Не знаю.

      – Стало быть, угнали родителей твоих… – Лори помолчал. – А ты как же?

      – А меня монахи к себе забрали, из Обители Трех Богов. Они после тралланского налета пришли мертвых отпевать, ну и нашли меня. Я у них, почитай, восемь лет жил. Они меня грамоте научили, письму…

      – Что ж сам в монахах не остался?

      – А необязательно. У них это по желанию, кто хочет – сам придет, они и не зовут никого. Хорошие люди эти монахи.

      – Не знаю, не знаю… – посопев, пробормотал Лори. – У нас все больше жирные да жадные. Ну, ладно, все, спать давай. Поздно уже.

      Тильт. Флаг за деревьями

      Похлебку принесли, когда весь хлеб был съеден.

      – А-а! – обрадовался чему-то знакомый разбойник. – Голод – он кого угодно скрючит. Да только ты, мастер, наверное, настоящего-то голода еще не знаешь.

      С этими словами он разрезал веревки, связывающие Тильта, и сильно его пихнул – кажется, таким образом он помогал пленнику подняться.

      – Ешь, мастер, ешь…

      И мастер, повозившись и покряхтев, стал есть. Похлебка оказалась незатейливой: мясной навар (ни одного куска мяса пленнику не досталось), картофелины, какие-то разваренные овощи… Повар, судя по всему, особенно себя не утруждал – в бульоне