Лесной князь. Арина Теплова

своей глупой гордости, решили окончательно застудиться?!

      Он вмиг представил, как она ползла по полу с голыми ногами, ибо его рубашка хоть и была ей большая, но все же не закрывала полностью ее ноги.

      – Я…, – попыталась сказать что-то в свое оправдание Катюша.

      – Почему Вы не воспользовались корытом? Я же намеренно оставил его около кровати?

      Катя покраснела и опустила глаза. Этот разговор на интимную тему, до крайности смущал ее.

      – Неужели Вы не понимаете, что Вам нельзя более застужаться! – продолжал он возмущенным хриплым голосом. Он проворно наклонился к девушке и приложил руку к ее лбу, отметив, что он все еще горячий. – У Вас опять жар! Что ж Вас и на час оставить одну нельзя?

      Катя чувствовала себя итак до крайности мерзко, а от его слов, из ее глаз полились тихие большие слезы. Она видела, что Иван не на шутку разлился на нее, и девушка решила, что ее присутствие раздражает его.

      – Простите, что так стесняю Вас, – прошептала она, опустив головку. Иван отчетливо отметил ее слезы, которые уже хлынули из больших глаз девушки, и тут же остыл. Он напряженно смотрел на Катюшу и ощущал в себе нарастающее желание защитить от всех невзгод эту испуганную девушку, несчастную и необычайно красивую.

      – Я принес Вам лекарства, да щетку для волос, – заметил он уже более спокойно, решив перевести разговор в другое русло. Он отошел и, взяв мешок, что принес с собой из деревни, поставил его у кровати. Проворно развязав веревку, Иван начал доставать из него вещи, раскладывая их на кровать перед девушкой и тихо замечая. – Вот холщевая подстилка на кровать. Я подумал, что Вам неприятно спать на медвежьей шкуре.

      В следующий миг Иван извлек из сумки, несколько белых длинных рубашек, и два русских сарафана синего и красного цветов. А так же вязаные носки, чулки, щетку для волос и несколько небольших баночек из бересты. Одежду он положил перед Катей и, девушка непонимающим взором посмотрела на нее. Банки, а так же большой бутыль с молоком он поставил на небольшой дубовый стол, стоящий на широких бревнах около печи.

      – Вот знахарка дала мази целебные для горла и Ваших ног, – заметил он. – На силу отыскал эту бабку. Раньше она на окраине села жила. А теперь боится одна жить, к дочери переехала в избу. В этой деревне то теперь неспокойно. Тамошнего помещика два месяца назад убили, да и хозяйничает теперь на его землях разбойник один, Кучковым кличут. Эта деревня у него теперь вроде логова, где он своих людишек расселил. Да и заставляет крестьян кормить их.

      – А этот разбойник. Вы видели его? – с замиранием сердца пролепетала девушка, ощущая, что от слов Ивана ей стало не по себе, а ее сердце наполнилось жуткими кровавыми воспоминаниями. Ведь она прекрасно помнила, что именно с разбойниками Кучкова напал на их имение мерзавец Лавазье. Она с отчаянием осознала, что теперь она не может появиться в этой деревне, что находилась ближе всего к избе Ивана, ибо в деревне ее могли узнать разбойники.

      – Нет, не видел. Он как раз со своими людишками в каком то разбое был. А Вы что знаете его? –