На изломе. Роман, повесть, рассказ. Александр Гусаров

уже сталкивался с нею – у него было несколько неудачных попыток сдать ей зачёт. Когда Клавдия ушла на больничный лист, он договорился о пересдаче другому преподавателю. Купил букет цветов, коробку конфет и скоро долгожданное «зачтено» красовалось в его зачётной книжке.

      В предвкушении отпускных летних дней, с солнцем над пляжем и полуобнажёнными девушками на горячем песке, Валерка после успешной сдачи зачёта субботним вечером шёл мимо учебного корпуса на контрольно-пропускной пункт или другими словами КПП. По широкой дорожке ему навстречу спешила Клавдия Семёновна. Она никогда не жалела личного времени и выходных дней для своих курсантов, занимаясь с ними углубленным изучением предмета, искренне полагая, что тем это было просто необходимо.

      Валера, завернув голову, прошагал мимо.

      – Калиниченко! – услышал он за своей спиной. – Ты почему не здороваешься!?

      То ли он действительно её не заметил, то ли сделал это умышленно, но он недоумённо оглянулся назад и с лёгким пренебрежением ответил:

      – Извините, я вас не заметил. Здравствуйте…

      – Здравствуй! А ты почему химию не приходишь сдавать? – спросила она.

      – Я уже сдал, – небрежно бросил он и, повернувшись к преподавателю спиной, заспешил на КПП, чтобы идти в увольнение.

      Ни слова не сказала в ответ Клавдия Семёновна. Она молча зашуршала длинной чёрной юбкой на пути к своей любимой аудитории. Но даже в этом шорохе слышалось что-то зловещее для беспечного курсанта.

      В понедельник Валерка узнал, что Клавдия зачеркнула его фамилию в ведомости, которую сдавали в учебный отдел, мотивируя это тем, что она лучше знает у кого из её подопечных какие знания.

      Ему пришлось задержаться и, обивать пороги кабинета химии. С той поры он стал здороваться с Клавдией Семёновной чуть ли не сразу, едва её фигура появлялась в поле зрения. Зачёт он всё же получил, но за вычетом недели из тридцати дней курсантского отпуска.

      На этот раз план сдачи экзамена был разработан до мелочей. Поступали предложения подмешать Клавдии в графин с водой снотворного, и пока она будет спать проставить оценки в ведомости. А когда она очнётся – сказать ей, что она ставила отметки в здравом уме и светлой памяти, а то, что всё забыла – это уж не их вина.

      После непродолжительного обсуждения идея была отвергнута. Пользоваться шпаргалками было чревато – Клавдия видела курсантов, как на ладони, глаз у неё был острый, к тому же вооружённый мощными окулярами.

      К счастью для ребят, обдумывавших эту рискованную операцию, высоко над дверью учебного класса был ряд стеклянных окошек. Было решено, что один из курсантов, стоя на двух стульях, через окно узнает номер билета у попавшего в «беду» товарища и на пальцах, с помощью специально придуманных жестов, передаст ему ответы. Так как всё будет происходить в коридоре учебного корпуса, ещё двоим, поручалось страховать «суфлёра» по обеим сторонам. На случай, если в трудную ситуацию попадут сразу