Игра с жизнями. Артём Сергеевич Семёнов

– это не то, за что нужно восхвалять. Вот и получается что генерал на олимпе, а мы, сенаторы, опустились уже до посыльных.

      – Эта выходка уже переходит все границы. – Внезапно оскалился юноша. – Когда сенат узнает…

      – То ничего не сделает, как и всегда. – Спокойно докончил второй. – Никто не выступит против императора в открытую, покуда на цепи у него сидят такие люди как Маркус Анний и Лот Арли.

      – Сенатор Секст, – обратился к старшему сенатору солдат, открывший дверь повозки, – нас не пропускают дальше.

      – Кто?

      – Легионеры генерала, господин.

      Накинув меховой плащ, Секст вышел из повозки и увидел баррикады, за которыми вдалеке раскинулся огромный, очень шумный лагерь.

      – По какому праву вы останавливаете нас? – обратился Секст к центуриону, задрав нос перед солдатом.

      – Приказ генерала! Мы не можем пропустить Вас дальше.

      – У меня приказ лично от императора. – Секст достал свиток и показал солдату. – Ты смеешь перечить сенату и его величеству, солдат?

      –Нет, господин, – с перепугу ответил центурион, – но…

      – Договаривай, иначе я насквозь промокну.

      – Повозку придется оставить. Таков устав.

      Оседлав коней, сенаторы, в сопровождении двух десятков преторианцев, двинулись дальше по извилистой дороге, почти полностью покрытой глубокими лужами и вскоре оказались в лагере. Омерзительный запах от конюшен и отхожих канав лип даже сильнее, чем грязь и холодные порывы ветра только ухудшали положение. Нарядные, украшенные золотой тканью и мехами, красно-белые одеяния сенаторов, хоть и были предназначены для холодной погоды, на деле от холода не сильно спасали.

      Лагерь же был не просто имперским, чей народ всегда выделялся в первую очередь перфекционизмом, но лагерем генерала Анния – золотого орла империи и потому был чуть ли не идеальным. Белые палатки были выставлены ровными прямоугольниками, а в их центре стояли красные для офицеров центурии. Каждый такой прямоугольник отделялся от других узкой тропой и низким, ровным по высоте и прочным забором, а весь лагерь ограждали укрепления: прочные, толстые, деревянные стены с возвышающимися дозорными башнями. В центре всего лагеря стоял огромный, красный шатер с золотыми орлами, вход в который охраняли часовые. Не спешиваясь с коня, Секст подъехал к входу в красный шатёр и всё так же задрав нос обратился к одному из солдат:

      – Я желаю встретиться с генералом Аннием.

      – Мы не можем пропустить Вас, сенатор. Вам придется подождать окончания совета, – совершенно спокойно ответил солдат, даже не взглянув на высокородного гостя.

      – У меня прямой приказ императора. Я не могу ждать!

      – Ничем не могу помочь.

      Пришлось ждать. Коней увели и с этих пор сенаторы стояли на ногах, пачкая дорогие сандалии и длинные плащи о влажную, покрытую лужами, землю.

      Наконец совет закончился и офицеры покидали палатку один за другим. Как только вышли последние, сенаторам разрешили войти. Генеральский шатер сильно контрастировал с окружающей