Такая маленькая смерть…. Александр Уваров

мой друг!

      Мой бедный друг,

      С такою нежной шеей.

*******УЛИСС

      Он плыл по краешку Вселенной

      И корабельной плотью бренной

      Качался в сжатых кольцах волн.

      И жили в волнах мрачных этих

      Богов хмельных уроды-дети:

      Левиафан, Тифон, Дракон.

      Левиафан в бою суровом

      Был Иеговой измордован

      И объявил ему джихад.

      Тифон был полным психопатом.

      Дракон же, в уши вставив вату,

      Дремал уж сотню лет подряд.

      И плыл герой, минуя мели,

      Матросы день за днём хренели

      От одержимости его.

      И думали: «Куда мы лезем?

      В мехах бурда, в котомках – плесень.

      Ну, полный пиз… Ну, прости Го…»

      Был долог путь к домам забытым,

      Попутный бред, проблемы с бытом,

      Циклопов пьянка под окном.

      На старой плёнке – джаз Итаки,

      Стакан в осколки и – до драки

      Лишь два гребка одним веслом.

      Гермес – на суд богов с повесткой,

      За пьянку на площадке детской.

      Улисс в пещере – и баран

      Его заступник и спаситель.

      Темна циклопова обитель,

      И Полифем под вечер пьян.

      И, задавая ритмом тему,

      Стучал он в стену Полифему,

      Крича: «Найди!

      Попробуй съесть!»

      Но, видно, стук тот был напрасен —

      Циклоп был слеп

      И шлёпал пастью,

      И лапой мял баранью шерсть.

      По коммунальным коридорам

      Улисс плыл,

      И печальным взором

      Отыскивал он путь в Аид.

      В чугунных трубах туалета

      Свои катила воды Лета,

      Бачок Хароном

      Был разбит.

      Был мрак и смрад

      В том жутком месте.

      На унитаз

      Залез Тирезий,

      И гласом громким прорицал :

      «Зевс – голубой!

      Гермес – педрила!»

      И кровь

      От вещих слов тех стыла,

      И бледный лик

      Во тьме мерцал.

      Но стих бачок,

      И парус поднят —

      И путь назад

      Из преисподней

      Был на газету нанесён,

      И скрыт был

      От профанских взоров,

      От демонов ночных запоров,

      И вынесен

      По трубам вон.

      Потом сирены приходили,

      И, сердце надрывая,

      Выли.

      Себя же к стулу привязав,

      Кричал Улисс им:

      «Сгиньте, шлюхи!

      Глаза слепы и ухи глухи!

      Ну, то есть… Уши

      И глаза!»

      Но шумом был дракон разбужен

      И, предвкушая славный ужин,

      К герою тихо он подполз…

      И огласились долы плачем,

      И горем был Олимп охвачен,

      И боги не скрывали слёз.

      Венок на дверь

      Прибит был криво,

      Харибда била в грудь. Плаксиво

      Клялась,

      Что не имела зла.

      И Сцилла

      Тихо подвывала,

      И валидол тайком глотала,

      И чушь прекрасную несла.

      Бутылки