Подозреваемый. Дин Кунц

Митча, лишили дара речи.

      – Нравятся мне эти старые кварталы. – Таггарт оглядел переднее крыльцо. – Именно так выглядела Калифорния в ее лучшие годы, до того, как вырубили апельсиновые рощи и понастроили море домов.

      Дар речи к Митчу вернулся, но голос стал более высоким:

      – Вы живете неподалеку, лейтенант?

      – Нет. Я живу в одном из новых районов. Так удобнее. Но вот случайно заехал в вашу округу.

      Таггарт не принадлежал к тем людям, которые могли что-то сделать случайно. Даже если бы он ходил во сне, то наверняка двигался бы к какой-то определенной цели.

      – Выяснились новые обстоятельства, мистер Рафферти. А поскольку я находился рядом, то решил заглянуть к вам. Вы можете уделить мне несколько минут?

      Если Таггарт не имел отношения к похитителям, если тот разговор с Митчем записывался без его ведома, приглашать его в дом было опрометчиво. В таком маленьком доме гостиную, где царил идеальный порядок, лишь несколько шагов отделяли от залитой кровью кухни.

      – Конечно, – кивнул Митч. – Но у моей жены сильная мигрень. Она даже легла.

      Если детектив был одним из них, если он знал, что Холли сейчас совсем в другом месте, он ничем не показал, что ему это известно: лицо Таггарта не изменилось.

      – Почему бы нам не посидеть на крыльце? – предложил Митч.

      – Крыльцо у вас обставлено с большим вкусом.

      Митч закрыл дверь в дом, и они сели в белые плетеные кресла.

      Таггарт принес с собой конверт размером девять на двенадцать дюймов. Положил на колени, не открывая.

      – Когда я был маленький, у нас было такое же крыльцо, – сказал он. – Мы любили сидеть на нем и смотреть на проезжающие автомобили.

      Он снял солнцезащитные очки, сунул их в карман рубашки. Взгляд его пронзал, как высокооборотное сверло.

      – Миссис Рафферти принимает эрготамин?

      – Принимает что?

      – Эрготамин. Медицинский препарат, помогающий при мигренях.

      Митч понятия не имел, то ли действительно существует такой препарат, то ли детектив придумал это слово, чтобы подловить его на лжи.

      – Нет. Насколько мне известно, она обходится аспирином.

      – И как часто с ней такое случается?

      – Два или три раза в год, – солгал Митч. На самом деле мигрени у Холли не было никогда, да и голова болела крайне редко.

      Черно-серая бабочка сидела на стойке справа от лестницы, ночная летунья спала в тени, дожидаясь заката солнца.

      – У меня бывают приступы офтальмофлегической мигрени. Она воздействует только на глаза. Перед ними начинает все мерцать, плюс появляются черные зоны, но это проходит минут через двадцать, причем голова не болит.

      – Если уж суждено страдать от мигрени, то это не самый плохой вариант.

      – Врачи обычно прописывают эрготамин, если приступы случаются не реже раза в месяц.

      – У нее такое бывает раза два, максимум три в год.

      Митч пожалел, что затронул тему мигрени. Таггарт слишком хорошо знал, что это такое.

      Да и разговор