Нарисуй мне любовь. Юлия Николаева

а Шавров дал согласие встретиться в четыре у мастерской, чтобы отобрать картины по утверждённому списку.

      Сняв листок, опечатывающий дверь, Шавров открыл её, и мы прошли внутрь. Квартира выглядела удивительно безжизненной, словно вместе с Гарри она в один день обветшала, стала неуютной, холодной. Мы прошли в мастерскую, и я замерла с открытым ртом: она была пуста. Ни одной картины, только на полу несколько чистых холстов, а на стене… я закрыла глаза, выдыхая, благо, Шавров этого не видел. На стене висел мой портрет. Я была изображена по пояс абсолютно обнаженной, распущенные волосы частично прикрывали грудь. То, что это рисунок Гарри, сомнений не вызывало. И когда успел только? Лучше бы думала, что теперь делать, тем более Шавров протянул:

      – Очень интересно. Что скажете, Алиса Александровна?

      – Ничего, – процедила я. Мужчина, окинув меня взглядом, вернулся к портрету.

      – С чего бы ему рисовать вас в таком виде?

      – Откуда я знаю? Он художник, придумал себе что-то и нарисовал. Я ему никогда не позировала.

      Первые слова правды, блин, а толку от неё?

      – Я так понимаю, кто-то унёс все картины, а эту оставил специально для нас? – заметил он, достав перчатки, надел и стал аккуратно снимать портрет. Кто-то… Я, кажется, даже догадываюсь, кто именно. Мстительная стерва, решила меня подставить. – Не знаете, кто? – Шавров, свернув мой портрет в трубочку, смотрел с интересом.

      – Понятия не имею.

      – Ясно, – он вроде бы согласился, но я видела: не поверил. – Что ж, раз дел для вас нет, предлагаю покинуть квартиру.

      Распрощавшись с Шавровым у подъезда, я, наплевав на работу, отправилась в сторону центра. Настроение было ни к черту, но сдаваться я не собиралась. Все это устроила Николаева, я уверена, у неё, наверняка, есть ключи от мастерской, с ней говорили, женщина знала, что я туда поеду отбирать картины. И подсуетилась, очернив меня в глазах следователя.

      Достав телефон, я позвонила Алле на ресепшн и попросила скинуть адрес Николаевой. Она расстаралась, через десять минут прошло смс. Я к этому моменту уже приблизилась к центру на своих двоих. Дом Николаевых разместился на небольшой тихой улочке, где в своё время элитное жильё под шумок вытеснило детский сад, библиотеку и муниципалитет. А ещё говорят, деньги могут не все. Несколько трехэтажных домов с уютными дворами теперь радовали глаз прохожих.

      Калитка была открыта, пройдя к дому, я набрала номер квартиры на домофоне. В меня словно бес вселился в тот момент, но я решила добыть картины, во что бы то ни стало.

      – Слушаю, – ответила Наталья.

      – Это Алиса Воронцова, из галереи. Надо поговорить.

      – О чем, интересно?

      – Например, о том, что вы украли из мастерской Гарри все картины для выставки.

      – А ты докажи, – хмыкнула она.

      – Откройте дверь.

      – И не подумаю.

      Щелчок, и женщина отключилась, а я бессильно пнула дверь ногой.

      – Так она вряд ли откроется, – раздался сзади насмешливый голос. Обернувшись, я увидела Рогожина,