Буковски. Меньше, чем ничто. Дмитрий Хаустов

Генри-старший ответил. В конверте не было ни цента, зато было письмо размером в десять страниц, где папа подробно, с оттягом описывал, какой же его сын неудачник, придурок и мелкий червяк, насколько он недостоин великой Америки и, что подразумевалось, своего трудяги-отца. Такого ответа даже Буковски-младший, многое от отца повидавший, не ожидал.

      Без денег Буковски оказался на улице, ему пришлось ночевать в парках и питаться одним святым духом. Ему удалось – кто знает, с чьей помощью – вернуться домой, в родной город. А там и буквально домой: он был вынужден проситься жить обратно к родителям, ибо другого выбора не было. Конечно, возвращение было унизительным – оно означало, что молодой писатель, еще не успев начать жить, уже обанкротился. Генри-старший не мог не воспользоваться этим моментом, он ликовал. Он не просто пустил сына пожить, он официально сдал ему комнату и потребовал за нее немалые деньги, отдельно надбавку за стирку и прочее.

      Генри Чарльзу пришлось срочно подыскивать новую работу. В тот момент казалось, что так оно и будет продолжаться всю его оставшуюся жизнь.

* * *

      Впрочем, достигнув низшей точки своего причудливого становления, Чарльз Буковски оттолкнулся ото дна и с новыми силами стал двигаться к тому самому авторскому мифу, благодаря которому мы его теперь и знаем.

      Подрабатывая то тут, то там, он через некоторое время всё же смог съехать от родителей, теперь уже навсегда. В тот же период он познакомился с Джейн Куни Бэйкер, одной из главных женщин в его жизни – той самой, что была воспета во множестве текстов и стала героиней сценария к фильму «Пьянь» (это ее там играла Фэй Данауэй). По рассказам Буковски, как-то раз он привычно выпивал в баре и заметил там красивую женщину, сидевшую в полном одиночестве. Спросив у бармена, кто это, он получил ответ: эта дамочка сумасшедшая, каждому к ней подсевшему она норовит разбить стакан об голову. Буковски такое, конечно, понравилось, и он решил попытать счастье. Подсев к ней, он угостил ее выпивкой, потом еще раз, а вот на третий раз у него уже не хватало. Он так и сказал: «Всё, я пуст». Барышня не смутилась. Она повела Буковски в круглосуточный магазин за углом, взяла две бутылки виски, шесть банок пива и сигарет. Денег у нее не было, но она сказала продавцу записать покупки на счет некоего их общего знакомого. Продавец позвонил знакомому и, получив одобрение, отпустил товар. Нагруженные, они пошли в комнату к Буковски. Всё это радовало и, само собой, интриговало.

      Джейн была в возрасте, на десять лет старше Буковски, в разводе и с двумя детьми, которые жили отдельно. Она крепко пила, нигде не работала и, хотя Буковски всегда подчеркивал ее красоту (особенно выделяя ноги, на которых он вообще был несколько фиксирован), выглядела она не на миллион (первые признаки старения, пивной живот и прочее). Но ведь новый ее ухажер и сам был не Джонни Депп, даже не Микки Рурк. Вероятно, они хорошо подходили друг другу – и внешне, и внутренне.

      С тех пор они стали снимать комнаты вместе. Денег по-прежнему мало на что хватало. Ели они –