Три Толстушки: Книга Нехилых Перемен. Глеб Андреевич Васильев

гравию и земле, хранящей отпечатки недавней битвы. По статуям прекрасных муз с отстреленными головами и подрисованными перманентным маркером мужскими гениталиями. По траурным портретам гвардейцев, отдавших жизни во время защиты Дворца Трех Толстушек от вооруженных мятежников. И от этого с благородными и мужественными лицами гвардейцев произошли чудесные перемены. Сперва их лица стали синими, как у утопленников, потом зелеными, как у Ктулху, затем желтыми, как у сифилитиков, и, наконец, – красными, как у бесстыжих пьяниц. Так, меняя окраску, пересыпаются стеклышки в калейдоскопе, совершенно не беспокоясь, следит ли чей-нибудь любопытный глаз за их бессмысленной чехардой.

      Приближалась минута облегчения: полет направлялся к раскрытым окнам дворца. Продавец не сомневался, что сейчас влетит в одно из них, точно тополиная пушинка, предвещающая обострение аллергии.

      Так и случилось.

      Продавец влетел в окно. И окно оказалось окном дворцовой кухни.

      Сегодня кухня во Дворце Трех Толстушек пустовала. Скорбя о жертвах вчерашнего мятежа, Три Толстушки отказались от завтрака, который должен был быть праздничным в честь дня рождения одной из них. Несмотря на уговоры поваров и придворных, они решили воздерживаться не только от праздничных угощений, но и вообще от приема пищи в течение целого дня. А день предстоял ответственный – Три Толстушки собирались ехать на площадь Благоденствия.

      Друзья мои, попасть в дворцовую кухню, оставшуюся без присмотра, – дело очень заманчивое. Особенно если больше изысканных яств вы, как продавец веселящего газа, любите только БЕСПЛАТНЫЕ изысканные яства в неограниченных количествах.

      Влетая в кухню, продавец по одной лишь симфонии запахов и ароматов почувствовал в одно и то же время восторг и острую боль в животе, причиной которой стало резкое выделение огромной дозы желудочного сока. Так, вероятно, восторгается и страдает горький пьяница, тонущий в бездонном чане с брагой.

      Продавец на своем парашюте, купол которого уже перестал наполнять шаловливый ветер, летел через кухню меньше минуты, он ничего не успел разглядеть как следует. Сперва ему показалось, что он попал в какой-то удивительный гастрономический рай, где пикантные устрицы, красношеие лобстеры, стейки из мраморной говядины, трюфеля, молочные поросята, пироги с начинкой из соловьиных язычков и многие другие блюда просто обязаны напевать гимн чревоугодию, приплясывая в бусах из белужьей икры и юбочках из засоленных и хитроумно сплетенных щупалец кальмаров и осьминогов. А в следующее мгновение он подумал, что сошел с ума, придумав будто бы Три Толстушки кушают такие банальные вещи, названия которых известны простолюдинам, вроде него самого. «Нет, тут должен быть тонко наструганный бекон из единорога, карпачо из хвоста мантикоры, грифоновая фуагра, фрикасе из филе ангелов и подающиеся объятыми пламенем яички молодого демона!» – решил продавец. Сладкие головокружительные фантазии ударили ему в голову; недостаток кислорода от душащего баннера и резкого падения сперли