Женщина-зима. Алина Знаменская

вроде бы ничего особенного не говорила, но сразу поняла: что-то не так.

      Ирма неопределенно пожала плечами, так и не найдя что ответить.

      – Дом у вас большой, места всем хватит. Ты пригласи. А то, я смотрю, ты сама-то заскучала.

      – А что, заметно? – спросила Ирма.

      – Конечно, заметно. Вид у тебя какой-то потерянный, Ирма. Глазки не горят.

      – Устаю, наверное. Бывает, и не высыпаюсь с Катюшкой.

      – Ничего, подрастет твоя Катюшка очень быстро, не успеешь оглянуться. Соберетесь и поедете к бабушке в Германию сами. В гости.

      Ирма никак не отреагировала на прогнозы гостьи. Она опустила голову и довольно сухо спросила:

      – У вас ко мне дело, Полина Петровна? А то мне нужно свекрови помочь.

      – Дело, – согласилась Полина, с большим интересом и беспокойством наблюдая за Ирмой. – Но теперь уж и не знаю, захочешь ли ты мне помочь…

      – Почему же вы сомневаетесь? Я что – так изменилась?

      – Изменилась, – подтвердила Полина. – Только в чем эти изменения, я пока не поняла. Не хочу тебе в душу лезть, только один вопрос задам: ты больше не хочешь в нашем театре играть?

      – Ах это… Почему же не хочу? Хочу. Только некогда мне. У меня теперь ребенок, забот полно…

      Неубедительно говорила Ирма, и Полина возразила:

      – У нас почти все с детьми.

      – Я, наверное, не такая расторопная, как другие. Ничего не успеваю, – уклончиво ответила Ирма.

      – А мы новую пьесу читали по ролям. «Грозу» Островского. Скоро фестиваль…

      Ирма посмотрела на Полину странными глазами. Будто та соль ей на рану сыпала.

      – Значит, не придешь?

      Ирма отвернулась и покачала головой.

      – А вот твой муж уверял меня, что ты придешь, не откажешь мне.

      Ирма вскинула на Полину глаза, полные удивления.

      – Павел?!

      – Ну, если у тебя другой муж есть…

      Нет, все-таки глаза – зеркало души. Правильно классик сказал. Все в глазах Ирмы, что до того усердно пряталось, вылезло наружу. Особенно эта нежданная, нечаянная радость. Она словно хотела и не могла поверить в то, что сказала Полина.

      – Полиночка Петровна, ой! Правда? А какая у меня роль? А в библиотеке есть еще Островский?

      Вот теперь Полина видела настоящую Ирму. Ту, которую знала много лет. Ту, которая Снегурочкой была у них в клубе на Новый год много лет подряд, пока не забеременела.

      – Я тебе пьесу принесла, – обрадовала ее Полина. – Почитай роль Катерины.

      – Катерины! Вы не шутите? – Ирма выхватила пьесу, словно тотчас же собиралась засесть за нее.

      – В среду репетиция, в семь. Не опаздывай.

      – Ага…

      Полина покидала «термитник» Гуськовых, мягко говоря, озадаченная. Но долго думать о Гуськовых не пришлось – нужно было зайти еще к двум больным, а потом навестить отца. Тот ждал дочку каждый день и, если она не успевала зайти или что-то ей мешало, приходил сам. Так было заведено.

      Полкан заюлил, запрыгал на цепи, увидев хозяйку. Полина потрепала пса по загривку. Заметила – у отца на крыльце свежая ступенька. Так и ищет, что бы обновить.