Любовники чертовой бабушки. Людмила Милевская

я. – Ты что, хочешь их встретить, втаскивая труп в лифт?

      – О таких вещах лучше шепотом, – попросила Гануся и пояснила:

      – У меня тоже соседи.

      – Ты права, – послушно перешла я на шепот. – Вынеся из квартиры труп, мы спокойно погрузим его в лифт, а потом затащим в твою новую «Оду», которую подкатим к подъезду.

      – И что? – насторожилась она.

      – Ничего, довезем до первого парка и оставим на лавочке, – сказала я и спохватилась:

      – Да, еще снимем с трупа мои шлепанцы и халат.

      Гануся напомнила:

      – Халат на тебе.

      – На мне другой халат, а мы снимем тот, старый, любимый.

      – Ну е-мое! Раздевать труп догола? Прямо в парке? Это жлобство! – возмутилась Гануся.

      Я сконфуженно согласилась:

      – Хорошо, халат и шлепанцы снимем в квартире.

      – И голый труп потащим в лифт? А если случайно выйдут соседи? Что они скажут? Не обижайся, куколка, но это совсем неприлично, – осудила меня Гануся. – Надо бы его приодеть.

      – Может, еще скажешь и приобуть? – возмутилась и я. – Ты знаешь, я бедная! Нет у меня для трупов свободной одежды! Особенно обуви!

      – В любом случае, куколка, не понимаю, как мы потащим твой труп. Я боюсь мертвецов.

      – Она как живая! – бодро заверила я.

      Гануся, похлопав своими большими глазами, вздохнула:

      – Нет, я не могу. Мы можем столкнуться с соседями, и пострадает моя карьера.

      – На моей площадке это исключено – там одни совы, раньше девяти в субботу не просыпаются, а внизу придется проявить осторожность. В одном ты права: не стоит катать по городу голый труп. Честное слово, не знаю, что делать. Даже если я пожертвую трупу что-то из шмоток, это тоже не выход. Предлагать свои вещи трупу рискованно. Их могут узнать.

      Гануся уставилась на меня, как на сумасшедшую.

      – Ну е-мое! Если ты утверждаешь, что та, мертвая, вся в тебя, то встречи с милицией в любом случае не избежать, – снисходительно пояснила она и многозначительно покрутила у своего стильно выбритого виска наманикюренным пальцем.

      Пришлось возразить:

      – Да, но при этом я могу настаивать, что не подозревала о существовании трупа. А вот после обнаружения на нем моих вещей бесполезно толкать подобные речи.

      – Твои речи странны по-любому, – «обрадовала» меня Гануся и с тяжелой обидой добавила:

      – Жаль ковер, лучше бы ты продала его мне, когда я тебя об этом просила.

      – Ну, кто же знал, – я пожала плечами. – К тому же ковер безнадежно испорчен. На нем кровь.

      – Крови не было бы на ковре, продай ты его мне, – послала новый упрек Гануся.

      Я заупрямилась:

      – Кровь была бы, но уже на полу.

      – С полу кровь легче смывается.

      Меня передернуло: о чем мы говорим? Соседи там просыпаются, труп разлагается, а мы мелем всякую чушь.

      – Так ты поможешь мне или нет? – воскликнула я и задала законный вопрос:

      – На кой ляд тогда мне подруги?

      – А я что, единственная твоя подруга? – опомнилась вдруг Гануся. – Попроси