Падение Элизабет Франкенштейн. Кирстен Уайт

очарование, я просто разрыдаюсь. Он не выносил вида моих слез. Они причиняли ему физическую боль. Я в предвкушении улыбнулась, потягивая свою порочность, словно затекшие мышцы. Он бросил меня одну в этом доме. Конечно, у меня была Жюстина, но Жюстина не могла меня защитить.

      Виктора нужно вернуть, и я не позволю ему оставить меня снова.

      Одна из досок наконец поддалась. Сжимая ее, как нож, я прижалась лицом к открывшейся щели и уставилась на пустую улицу. Дождь прекратился; облака, как нежный любовник, поглаживали круглую луну.

      Вокруг было тихо и спокойно; мокрая мостовая блестела в лунном свете – сомневаюсь, что она когда-нибудь бывала чище. Я ничего не видела. Я ничего не слышала.

      Я вернула доску на место и устроилась под дверью нашей спаленки в полной уверенности, что во всем Ингольштадте опасаться стоит разве что особы, которая за наши же деньги заперла нас в пыльной комнате.

***

      Перед рассветом я резко проснулась, чуть не свалившись со стула. Сон отказывался меня отпускать, но что-то притянуло меня к окну так же, как в тот день в Женеве меня привлекли отчаянные крики Жюстины.

      На улице было пусто. Неужели он приснился мне – этот крик, который пронзил меня до глубины души? Воспоминания, от которых я мечтала избавиться, вернулись, и до самого рассвета я не смыкала глаз, пока в двери наконец не повернулся ключ, открывая нам путь к свободе.

      Глава третья

      Плутая на путях к разгадке

      Атмосфера за завтраком была невеселая. Несмотря на все мои усилия, фрау Готтшальк не поддавалась моим чарам. Возможно, я переоценила силу их воздействия, а возможно, за годы жизни в доме Франкенштейнов я так заточила их под одну семью, что на других людей они попросту не действовали.

      Мысль была неутешительная.

      Фрау Готтшальк отказалась расставаться с ключом от нашей комнаты – ради нашей «безопасности», как будто стоять на страже добродетели молодых женщин было одной из ее обязанностей как хозяйки пансиона. Поданый хлеб подгорел и одновременно не пропекся, молоко было столь же свежим, как я после бессонной ночи, а компания нашей хозяйки была совершенно невыносимой.

      Мы покинули пансион при первой же возможности. Едва дверь за нами закрылась, а в замке повернулся ключ, я облегченно вздохнула. По крайней мере, наша первая ночь в этом доме может стать последней. Как только мы найдем Виктора, мы устроимся где-нибудь в другом месте.

      И все будет хорошо.

      Я вытащила последнее письмо Виктора, написанное почти полтора года назад, – я невольно сжала пальцы, оставляя на дате борозды от ногтей, – и проверила адрес. Хотя я помнила его наизусть, письмо было талисманом, который должен был привести нас к нему.

      – Может быть, стоит нанять экипаж? – Жюстина с сомнением задрала голову. Тяжелые тучи обещали новый дождь. Но я не хотела тратить время на поиски возницы и уж тем более не собиралась возвращаться в дом и просить о помощи фрау Готтшальк.

      – После такой долгой поездки небольшая прогулка пойдет нам на пользу.

      Два