Портрет. Яна Кроваль

е в стороны, те же стеллажи, полные книг, несколько картин на стенах да массивный дубовый письменный стол, заваленный разнообразным мусором и со странным пюпитром посередине с краю. За последним, спиной ко мне, сидел молодой человек в одном нижнем белье и старательно что-то писал.

      Как быстро летит время! Я помнил его отца примерно в том же возрасте, может быть чуточку старше, прилежно занимающегося за этим вековым предметом обстановки. Только вот стул тогда был другим. Но, что делать, время беспощадно не только к людям.

      Я громко вздохнул, и хозяин кабинета испуганно развернулся ко мне. Его глаза округлились, на лице застыло удивлённое выражение. Он медленно поднялся, отодвинул стул и замер, прижавшись к столу.

      Подобное поведение меня несколько напрягло. Я мог бы с лёгкостью предположить, будто его отец просто не удосужился ничего обо мне рассказать – не успел или не захотел… Так уже случалось однажды, давным-давно… Но не в этот же раз!

      Около минуты мы стояли и смотрели друг на друга, однако долго так продолжаться не могло.

      Я решил нарушить молчание первым:

      – Добрый вечер, юноша.

      Мой собеседник медленно кивнул на поклон:

      – Здравствуйте…

      – Простите моё вторжение, мне было неведомо, что вы заняты.

      – Нет, я совсем не… В смысле, да, но… Я хотел сказать, что… Простите… – парень окончательно запутался, покраснел и затих.

      Я улыбнулся:

      – Ничего страшного, не волнуйтесь. Скажите, а ваш благородный отец дома?

      – Нет, они с мамой вчера улетели на курорт.

      Я устало прикрыл глаза:

      – Ммм… Как я не вовремя. Жаль.

      Отсутствие визуальной картинки не мешало мне чувствовать направленный на меня взгляд и напряжение, разлитое в воздухе. Напоминание было лишним – я и так понимал необходимость продолжения разговора, просто позволил себе взять паузу и собраться с мыслями.

      – И что же заставило вас остаться в городе? – вежливо поинтересовался я, вновь обратив свой взор на молодого человека.

      В ведении светской беседы я всегда слыл мастером.

      – А у меня экзамены, – юноша смущённо показал на стол.

      – О, значит, я отвлёк вас от подготовки… Прошу меня простить! – я снова поклонился, чем вверг собеседника в ещё большее смущение.

      – Не надо, пожалуйста. Это я должен извиняться. Отец столько рассказывал о вашей первой встрече… Я и не надеялся увидеть вас так скоро!

      – Вашему отцу я явился примерно в том же возрасте.

      – Да, но всё равно…

      Юноша покраснел, как мак, отвёл глаза и замолчал.

      – Вы не верили? Считали, что это сказка?

      Парень неохотно кивнул. Я улыбнулся, подошёл ближе и положил руку ему на плечо. Он вздрогнул и посмотрел на меня в упор.

      – У вас глаза ваших предков. Голубые с карими крапинками. Редкий цвет.

      – А у вас карие…

      – Да, моя матушка подарила мне тёмные волосы и глаза, а отец – светлую кожу.

      – Я не замечал этого раньше.

      – Это немудрено.

      – Но я приглядывался! Я часами рассматривал ваш портрет, пытаясь найти подтверждение словам отца… Даже говорил с ва… – парень замялся, – …шим изображением.

      – Знаю. Я всё знаю. Ваш отец рассказывал мне о вас и ваших достижениях. Он очень гордится вами.

      Юноша, едва успев приобрести свой нормальный цвет лица, вновь порозовел.

      – Простите… – он протянул руку и остановил её в миллиметре от моего камзола. – А можно мне?..

      Я рассмеялся:

      – Конечно, пожалуйста! Вы должны убедиться, что я не плод вашего воображения, а обычный человек из плоти и крови.

      Юный хозяин кабинета бросил в мою сторону косой взгляд, вызвав у меня лёгкую усмешку:

      – Ну, почти обычный.

      На этом молодой человек успокоился, коснулся рукава моей одежды тыльной стороны ладони и тотчас испуганно отдёрнул руку.

      – Что-то не так?

      – Вы горячий!

      Я непонимающе посмотрел на собеседника:

      – А каким я должен быть?

      – Ну… Холодным. Ледяным. Как…

      – …мертвец? – закончил я за него и снисходительно улыбнулся.

      Он вновь кивнул.

      – Вы, наверное, знаете, что мёртвые тела принимают температуру окружающей среды. Сейчас же, как я смотрю, на улице лето, и притом весьма жаркое, – я кивком указал на приоткрытое окно, откуда в помещение проникал едкий обжигающий воздух с неприятным привкусом. – Поэтому я никак не могу быть холодным, даже если действительно мёртв. Но я жив, уверяю вас.

      – Значит, вы не вампир?

      У юноши было такое наивно-обиженное выражение лица, что мои губы, презрев этикет, сами собой растянулись в широчайшей улыбке.

      – Нет, конечно. А что, похож?

      – Очень, –