Миссия из прошлого. Альберт Викторович Сенин

песня оказалась знакомой для Владимира и Ирины, сидевших рядышком в нескольких метрах от костра. После первых же аккордов, Ирина не выдержала и призналась Владимиру:

      – «Падал снег». Это одна из моих самых любимых песен. Я всегда её включаю, когда мне немного грустно или тоскливо.

      Владимир посмотрел Ирине в глаза и, в свою очередь, признался:

      – Она мне тоже очень нравится. Кажется, ей очень много лет, наверное, не меньше тридцати.

      – Да, это очень старая песня. Я её часто слышала в детстве. Это самая любимая песня моей мамы. Она познакомилась с моим отцом на одной вечеринке. Вечеринка закончилась поздно, и он пошёл провожать её. Они шли пешком по ночному городу, тихо беседовали, и тогда, как в песне, тоже шёл снег. «Это песня нашей любви», – часто повторяла мне моя мама. – Ирина задумчиво помолчала, а затем добавила тихим голосом: – Я тоже люблю гулять по вечернему городу, когда идёт снег. Ветра нет, и большие пушистые снежинки медленно кружатся в воздухе, тают у тебя на лице, в ладонях… Или тихо, тихо падают невесомым пухом на землю, по которому так приятно идти…

      – …а снег не знал и падал,

      а снег не знал и падал,

      земля была прекрасна,

      прекрасна и чиста…

      – проникновенным голосом пел молодой певец.

      Владимир, поддавшись порыву чувств, не выдержал и, нежно глядя на девушку, тихо сказал:

      – Я был бы безумно счастлив идти по ночному городу… вместе с тобой, Ирина. Ты очень красивая… – он осторожно дотронулся до локтя девушки, провёл по руке кончиками пальцев, затем легко сжал в ладони её тоненькие прохладные пальчики. Ирина не убрала руку, чего внутренне немного опасался Владимир, а лишь повернула к нему своё лицо и подняла глаза. Владимир смотрел в глаза девушки и тонул в них. При неровном свете костра её синие глаза стали тёмно-синими и завораживающе глубокими, словно синь бездонных горных озёр, с мерцающими где-то там, в глубине, загадочными огоньками. И эти огоньки звали и манили его…

      – Пожалуйста, ничего не говори больше, – попросила Ирина тихим чарующим голосом и мягко улыбнулась ему. – Давай просто посидим вместе. Так хорошо здесь.

      Владимир в знак согласия чуть сильнее сжал её пальчики в своей ладони и осторожно придвинулся к ней. Он боялся сделать лишнее, неверное движение, которое могло бы разрушить ту первую и хрупкую, подобно тонкому утреннему льду, связь, что установилась сейчас между ними. Ещё чуть подвинувшись, Владимир почувствовал волнующее тепло, исходящее от тела девушки, и ощутил себя невероятно счастливым. А проникновенный голос пел и пел о любви, о той самой любви, о которой ему хотелось говорить и петь самому.

      Песни звучали одна за другой, а они всё сидели и слушали их, тесно прижавшись друг к другу. Но любые счастливые мгновения когда-то заканчиваются, диск исчерпал запас своих песен, музыка умолкла, и Ирина, осторожно освободив свою руку, встала.

      – Уже поздно, мне пора, Владимир. Спасибо за чудесный вечер. Проводишь до палатки?

      – Конечно! – Владимир поспешно встал