Сын тайги. Наталья Шицкая

же и высоких тяжелющих берцах. Как всегда, в полной боевой готовности. В предрассветной, наполненной дремотой квартире его бас звучал как барабанный бой:

      – Так возиться будешь – всюду опоздаем! Дядь Паша уедет без нас! Он ждать не любит.

      – Я уже готов!

      Тёмка откинул одеяло и вскочил с кровати. На нём был такой же, как на отце, пятнистый охотничий костюм. На руках – обрезанные перчатки. Не хватало только ботинок. Вместо них босые Тёмкины ноги по привычке юркнули в стоявшие около кровати тапочки-собачки. Отец расхохотался:

      – Ты бы ещё с рюкзаком за спиной спать лёг, таёжник! Ну, пошли! Завтракать – и в путь! Тайга ждёт!

* * *

      Есть в Красноярском крае такие места, где ещё сохранилась почти не тронутая человеком природа. Островки настоящей дремучей тайги. Там тебе и охота, и рыбалка, и грибы-ягоды. Многие со стороны на эти места смотрят, а вот побывать там… на это отваживаются единицы. Тайга любит людей серьёзных, обстоятельных, одним словом – настоящих, как и она сама.

      Среди них – отец Тёмки, охотник-любитель Кирилл Алексеевич Масликов. Или Ликсеич, как зовут его друзья-таёжники. Они частенько захаживают в гости к отцу перед очередным походом на зверя. Засиживаются на кухне допоздна и много, шумно говорят о тайге.

      Лес – это другой мир. Он манит Тёмку больше, чем торт из мороженого или новенький, обещанный мамой планшет. Но пугает ещё сильнее. Вчера он краем уха слышал, как отец рассказывал о своём друге дяде Сане Барышникове:

      – Барыша на выходных чуть медведь не заломал. Сунулись не туда. Набрели на берлогу с мамкой и детёнышами. Чудом ушли.

      Тёмка слушал, а у самого мурашки по спине бегали. Волнительные такие.

      Страшно в тайге. Но побывать там – мечта всей его жизни. И скоро она исполнится. Поездка в лес – отцовский подарок на седьмой день рождения.

      – Пора, Тёмыч, настоящим мужиком становиться. Дорос уже. Только есть несколько условий – рюкзак собираешь и несёшь сам. И ещё: в дороге не ныть! Не девчонка! – так говорил ему отец, сообщая о давно обещанном путешествии.

* * *

      – Не жарко!

      Тёмка поёжился. В лицо ему летели мелкие холодные брызги, хлестал по щекам утренний майский ветер. Вместе с отцом и его другом дядей Пашей они мчались по небольшому заливу. Мальчик сидел у края моторки и внимательно смотрел на приближавшийся берег. Там у самой кромки жались друг к дружке маленькие и большие дома – базы отдыха. Они завлекали туристов всевозможными пёстрыми вывесками, красивыми фасадами. Но Тёмке до них не было никакого дела. Словно заворожённый, он вглядывался в расплывавшееся над ними тёмно-зелёное пятно тайги. Туда, где тонкими змейками чернели каменные тропы и упирались в небо треугольными макушками сосны и кедры. Издалека они всегда казались Тёмке немного ненастоящими. Картинками-аппликациями. Будто кто-то вырезал их из цветной бархатной бумаги, а затем наклеил на голубой фон неба.

      – Глуши мотор, Ликсеич! Приехали!

      Моторка упёрлась носом в доски причала. Тёмкин отец поднял вверх руку, приветствуя кого-то на берегу.

      – Ларионов здесь! – усмехнувшись, сказал он дяде Паше, – сейчас опять жизни учить начнёт.

      – Правильный слишком, – отозвался тот и принялся выбираться из лодки.

      Тёмка последовал за ним. Оказавшись на суше, он попытался перетащить через борт вещи. Не тут-то было. Тяжёлый рюкзак зацепился за сиденье и тянул обратно. Несколько раз потихоньку подёргав лямки, Тёмка рванул их что было силы. Рюкзак не поддался, мальчик потерял равновесие и кубарем полетел на землю.

      Над головой раздался чей-то грубый смешок.

      – Здорово, Ликсеич! Твой парнишка? В тайгу его, что ли, поведёшь? А не сдрейфит? Вон он у тебя какой щупленький.

      Перед глазами Тёмки возникли два огромных сапога-«болотника». Затем откуда-то сверху к нему потянулась большая жилистая рука. Мальчик сделал вид, что не заметил её, и поднялся сам, без помощи. Только теперь, стоя в полный рост, Тёмка мог хорошо разглядеть своего обидчика – бородатого седого мужчину в камышового цвета куртке, с ножом за поясом. Он годился Тёмке в дедушки.

      – Ух ты какой! С норовом! Ну, посмотрим через пару дней, что из тебя выйдет! Не размажет ли тебя тайга, как муху по сапогу!

      – Не приставай к парню! – вступился за мальчика отец. – Он себя ещё покажет!

      Тёмка грозно взглянул на незнакомца, отчего тот снова рассмеялся. Этого мальчик стерпеть не мог. Он запыхтел и отвернулся, принялся собирать в кучу разбросанные по берегу вещи. Хорошее настроение словно волной смыло. Было очень обидно. И где-то в уголках глаз даже начали пощипывать слёзы.

      – Ладно, не держи зла! Идём на мировую, – сказал бородатый и снова подал Тёмке руку: – Ларионов! Антон Платоныч!