Научи меня быть слабее. Виолетта Роман

мне желание, стараясь в очередной раз показать, что я не могу сопротивляться ему. От рваного дыхания его грудь без конца соприкасается с моей. Опустив взгляд, он смотрит на мою. Он видит мою слабость. Соски предательски напряжены, торчат под тонкой футболкой, как две горошины. И ему очень нравится моя реакция. Вернув взгляд к моему лицу, довольно улыбается.

      – Отпусти, нас могут увидеть, – взбешенная этим, пытаюсь вырвать руки из его захвата. Но он будто каменная плита – не сдвинуть.

      – Мне плевать, – шепчет, ведя кончиком носа от подбородка к впадине на ключице. Артем шумно вдыхает мой запах. Что-то твердое упирается мне в низ живота, и я вмиг замираю в испуге. Будто только сейчас понимаю, что он на самом деле хочет от меня. Все эти прикосновения рук и взгляды – были игрой. Но чувствовать мощь его возбужденной плоти – это уже совсем другое.

      – Мой парень очень ревнивый, – игнорируя предательские ощущения внизу живота, пытаюсь выглядеть равнодушной.

      – Не смеши меня, – шепчет у самого уха, а в следующую секунду я чувствую касание его горячего языка к нежной коже под самой мочкой. Черт. Меня будто разрядом прошибает. Между ног так горячо… я еле сдерживаюсь, чтобы не податься к нему бедрами.

      – Максимум, на что способен твой парень, расплакаться и убежать. Отстранившись и продолжая удерживать мои руки, произносит насмешливо.

      – А вообще, я слегка разочарован, – его голос хриплый, будто музыка для ушей. Я даже не сразу понимаю, о чем он, настолько заворожена этим звуком. Опустив одну руку, он проводит кончиками пальцев по очертаниям моих губ, не отрывая от них глаз.

      – Значит, такой, как я, не в твоем вкусе… А такой, как он… – вдруг замолкает Серебряков, возвращает взгляд к моим глазам. В его черных омутах – пугающая смесь эмоций. Гнев и жажда.

      – Так ты у нас любишь ущербных? – губы мужчины кривит улыбка.

      – Он спасает жизни людям, – воспользовавшись моментом, отталкиваю его и, резким движением перевернувшись на бок, поднимаюсь с земли. – А что делаешь ты? – теперь мой тон издевательский. Я отвечаю ему тем же.

      Артем уже на ногах. С маркером в руках.

      – Я живу так, как хочу, – он смотрит на меня насмешливо… и это бесит.

      Схватив маркер, стреляю в него. Снаряд вылетает, разбиваясь о его твердую грудь, пачкая ткань его дорогущей футболки.

      – Убит, – произношу холодным тоном, в душе ликуя. Он улыбается, удивленно рассматривая свое ранение.

      – Видишь, от меня хорошего не жди, – пожимаю плечами. – Ты мне – нежности на травке, а я тебе – пулю в грудь.

      – Видимо, мама не учила тебя хорошим манерам, – он возвращает ко мне взгляд, вот только теперь его магия совершенно на меня не действует. Я зла. Я дико зла.

      Снова стреляю. Теперь попадаю в его плечо. Ему больно. От силы удара Артема немного покачивает. Но мне плевать, он сам напросился.

      – Моя мама умерла. Никогда не смей говорить о ней в таком тоне, – развернувшись, срываюсь с места, стараясь