Надежда. Галина Львовна Романова

выберусь отсюда, больше никогда не стану знакомиться в барах. И вообще в бар ходить не буду. Даже с друзьями!» – подумала она.

      – Нет. Ты – частная. Тебя можно, – вернул ее с небес на землю голос Роя. – Ты одна. Для личных нужд. Для работы нельзя.

      – Тогда почему…

      – Ты с Земли. Это запрещено. Забудь Землю. Спросят – ты с Вангеи. Захвачена при нападении на круизный лайнер. Поняла?

      – Запрещено продавать землянок?

      – Да. Земля – закрытый мир. Оттуда нельзя продавать ничего. Но продают.

      – Воруют…

      – Да.

      – Почему?

      – Вы – лучшие. Нам повезло.

      Рой сказал это таким тоном, что Надежда изумилась и впервые за долгое время ощутила что-то вроде гордости за себя и свою планету.

      – Это чем же?

      – Тем, что ты женщина с Земли. Ты… удачное приобретение.

      Ну вот, взял и все испортил! Сказал бы, что она красивая, умная или что-нибудь в этом роде… Дескать, фирменный товар, качество гарантировано… Только в чем? Что у нее, землянки, есть такое, что выгодно отличает ее от остальных женщин? С той же Вангеи или Миссанреи, например? Или с Гудзона.

      Кстати…

      – А как там на Гудзоне… ну… с женщинами?

      Рой скривился, и лишь по изменившейся интонации она поняла, что ее спутник силится подавить смех:

      – Никак. Это не твоя проблема. Ешь.

      Пюре, несмотря на кислотный цвет, оказалось вкусным, а вот мясо явно синтетическим. То есть, мясного в нем было только название. А так ясно, что соя даже рядом не лежала с контейнером, где синтезировали этот «бифштекс из нежного кролика».

      Тем не менее, Надежда мужественно одолела то и другое, понимая, что ничего другого ей предложить все равно не смогут. И, запивая вставшую колом в горле «бифштексятину», рискнула снова задать вопрос:

      – А эта… Миссанрея… она…

      – Там матриархат. По их законам женщина все вопросы решает сама. Даже – стоит ли ей выглядеть, как женщине или нет. Тем, что не протестуешь, ты оскорбляешь чувства миссанрейки.

      – А… ты?

      Рой никак не объяснил, как ей стоило обращаться к своему временному владельцу – по имени, или есть какой-то титул. Хорошо еще, что ей на помощь пришел транслятор. Она сказала «ты», а приборчик выдал нужное слово. Но все равно, спрашивая. Надежда боялась совершить ошибку.

      – Я? – он опять прислушался к звукам снаружи. – Меня по их законам надо кастрировать и пожизненно приговорить к каторжным работам. Где-нибудь в детском саду. У меня был знакомый миссанреец. Сбежал от своей жены. Когда она его нашла, попытался покончить с собой.

      – От страха?

      Рой кивнул.

      – Понятно, – Надежда даже посочувствовала незнакомому мужику. Надо же! Бывает и такое. Она покосилась на своего спутника. Если не считать того, как напряженно он чего-то ждал, видно было, что мужчина спокоен и даже доволен жизнью. Такого вряд ли представишь выполняющим прихоти избалованной миссанрейки.

      Кстати…

      – Я…хотела