Свидетели БРТН. Дмитрий Евгеньевич Зарубин

Пустят?

      – Не поедем – вычислят и спросят, почему не поехали, – поморщился крепыш.

      – Давайте до ворот доберемся, – пожал плечами водитель, – заезжать не будем, спросим у местной охраны, если глупости какие, сразу на базу, а если нет, то по ситуации.

      – Я задолбался, – зашипел от злости сержант, и они не спеша побрели к машине.

      Не торопясь, заправили «рено», плавно развернулись и тихо двинулись к расфуфыренному вертепу.

      Шлагбаум контрольно-пропускного пункта был опущен, перекрывая въезд на территорию ночного клуба. Водитель-полицейский посигналил, но никто не отреагировал, и он свернул на обочину и остановился. Сержант и омоновец вышли из машины, перекинули заученно автоматы на грудь и вяло зашагали к автостоянке, возле которой собралась группа людей в яркой праздничной одежде, разбавленная серыми пятнами униформы охранников.

      У черного «мерседеса» с распахнутыми дверцами, припаркованного на самом крае стоянки, покачивались нетрезвые отдыхающие. Юная женщина в тонком вечернем платье с глубоким декольте, согнувшись и прижав ладони к щекам, пронзительно, непрерывно визжала. За капотом дорогого автомобиля, не отсекаемый никаким заграждением, сразу начинался густой смешанный лес, в эти утренние часы заплывший низким, сальным, сероватым туманом, слегка вздрагивавшим от звуковой вибрации человеческого голоса.

      Патрульные не вдруг, а лишь подойдя вплотную, рассмотрели лежавшее на влажном асфальте у водительского места тело.

      Молодой мужчина с короткой взлохмаченной стрижкой коричневых волос покоился на границе света от белесых неоновых ламп уличных фонарей и утренней сгущенной темноты, начинавшейся за парковкой. Его голубые глаза были широко и удивленно распахнуты, зрачки бешено стучали вверх-вниз в огромных белых с ярко-красными прожилками яблоках, немой и неподвижный раззявленный рот проблескивал зубами.

      Тело было видно только до половины, ноги исчезали в застояночной темноте, поэтому казалось, что туловище, как в американских ужастиках, перерезано пополам, только внутренности не вываливались и не текла ручьями густая кровь.

      Руки лежащего, неестественно выгнутые и неподвижные, жутко контрастировали с непрекращающимися взмахами ладоней склонившейся над ним пьяной и красивой девицы.

      – Что случилось? – грубо спросил сержант, нарочито громко бухая берцами по асфальту.

      Никто не ответил, и тогда он резко дернул за загорелое, покрытое мурашками предплечье мельтешащей конечностями блондинки:

      – Гражданка! Прекратите орать, вы мешаете работать! Я при исполнении!

      Девушка отшатнулась от полицейского, выпрямилась, замолчала, только маленький набухший кадычок дергался под тонкой кожей посиневшего горла.

      – Наркота? – апатично, не обращаясь конкретно ни к кому, поинтересовался крепыш в берете.

      Собравшаяся толпа медленно и незаметно начала распадаться. Сержант с кривой улыбочкой с удовольствием смотрел, как по одному,