Мистер Игрек Рок. Марина Алиева

Этот новый чёрный костюм вам очень к лицу.

      – Да, да! – подхватил Мебис. – Я только собирался сказать… Мистер Рок выглядит так загадочно… Будь я портретистом…

      Он не договорил, с интересом заглядывая в тарелки, от которых дурманом расходился аппетитный запах только что приготовленной еды.

      – Это что ж такое, драгоценная Ленеоппа?! Неужели моя любимая луканико и мусакас? И салат?! А вино будет?

      Ленеоппа с улыбкой покачала головой, шутливо погрозила Мебису пальцем и ушла на кухню, откуда вернулась через минуту с большой бутылью в руках.

      – Она чудесно готовит греческие блюда! – сообщил художник, когда, поставив перед ними вино, Ленеоппа снова удалилась. – Я нарочно всё это заказал, чтобы вы попробовали. Ужин, разумеется, за мой счёт.

      Мистер Рок с признательностью наклонил голову.

      Несколько минут они ели в тишине, лишь изредка издавая звуки, напоминающие тихое мычание. Наконец, господин Мебис не выдержал:

      – Язык проглотить можно! – воскликнул он. – Если бы мне нравилось рисовать еду, тарелки и всякие вазы с фруктами, то, наверное, поселился бы тут окончательно! Но, увы, предпочитаю всё это внутрь.

      Он потянулся к бутыли, которую взял двумя руками, за горлышко и за дно, бережно наклонил сначала над бокалом мистера Рока, потом над своим и, наполнив их, провозгласил тост за знакомство.

      – Очень рад, – сказал мистер Рок, вытирая рот полотняной салфеткой.

      Вино ему понравилось и показалось не таким тяжёлым, как херес господина Дорша. По телу мягко разлилось умиротворение, о котором так и хотелось сказать, что оно золотистое, но говорить-то как раз и не хотелось. Спустя пол часа после начала ужина мистеру Року хотелось только сидеть в приятном отупении и слушать болтовню господина Мебиса, оказавшуюся, на удивление, очень кстати.

      – Знаете, мистер Рок, о чём я жалею в такие минуты, как сейчас? Не знаете? Ну, конечно же нет! Я художник. Человек, как любят про нас говорить, не от мира сего. Поэтому и мечты у меня.., – он покрутил пальцем у виска, – … под стать. А мечтаю я о том, чтобы уметь транслировать свои картины прямо в головы людям, чтобы видели внутренним взором точно так же, как вижу я! Кто-то скажет: «Фу, ерунда! Какой ты после этого художник? Мозгами любой дурак сумеет!» Но фокус-то в том, что нет! Не любой! И, уж конечно, не дурак!.. Почему, по-вашему, я не рисую пейзажи и всякую прочую мертвечину? Потому что картину нужно пропустить через себя и совсем не так, хе-хе, как мы пропускаем это вино… Вот придёте ко мне, посмотрите, и я вам поясню… А из мозга в мозг – тут всё разом, и образы, и чувства! Как красивая женщина, к примеру. Вы её видите, она вам нравится, но какова она и есть ли в ней трепет, понять не можете. Зато, когда обнимете, прижмёте к себе, тут вам сразу всё и откроется, даже если она захочет солгать и притвориться какой-то иной. В объятиях кожа растворяется, уж поверьте, и всё, что под ней.., даже если пустота… В пустоту провалитесь, как в яму, но это редко. Вот здесь, – он