2:36 по Аляске. Том I. Анастасия Гор

от трещин губы задрожали подобно векам, за которыми на меня все еще в упор смотрели два белых глаза. Белее, чем ее кожа. Белее, чем сам снег.

      Мне сделалось дурно.

      – Вер? – хрипло промычала я снова.

      Мысли спутались, и все, что я могла – это беспомощно жаться к столешницам, удерживая навесу нож, и разглядывать свою соседку, буквально восставшую из мертвых и выглядящую сейчас хуже, чем выглядели в детских книжках слепые ведьмы, пожирающие младенцев.

      От этого сравнения мне стало только хуже. Я уперлась в тупик, не в силах решить, что предпринять дальше. Радость от встречи никак не давала о себе знать: разве встреча с тем, что перестало походить на человека вовсе, может быть приятной? Верити стояла, колыхаясь из стороны в сторону, словно ивовая ветвь на открытом пустыре, и шипела точно потревоженный ворох змей. С каждым словом из ее горла раздавался глухой, булькающий звук… «Именно такой звук я слышала, когда пропало одеяло и когда разбилось окно», поняла я, снова натолкнувшись на туманный взор тусклых зрачков.

      – Ты не дышала… У тебя не билось сердце, – медленно произнесла я. – Почему ты здесь, Верити? Как ты выжила?.. Боже мой! – Я затрясла головой, чувствуя слезы, вставшие поперек горла одновременно с комом рвоты. – Что происходит, мать твою?!

      Она перестала изгибаться взад-вперед и застыла. Обычно так застывают звери перед броском – точь-в-точь пума, собирающаяся лишить жизни заблудившуюся антилопу.

      Впившись ногтями в резиновую рукоять ножа, я незаметно заняла оборонительную позицию, опустив руку достаточно низко, чтобы при возможности вскинуть ее и всадить лезвие прямиком в грудь сопернику. Никогда бы не подумала, что стану рассуждать о таком относительно своей бывшей лучшей подруги, стоя посреди чужого дома с мертвецами посреди еще более мертвого мира.

      – С-смотреть с-сны… Нес-справедливо, – снова зашипела Верити и шагнула ко мне.

      Один шаг – одна секунда. Одна секунда – и один удар. Удар воздуха, энергии, тепла… Это был удар чего угодно, только не руки Верити, потому что она стояла все еще слишком далеко от меня.

      И удар пришелся прямо на мои уши.

      Я не сразу поняла, что служит источником моей боли, но боль эта была такой сильной, такой мучительной, что я вскрикнула и, выпустив из пальцев нож, обхватила голову руками. Словно тысяча острых игл взорвалось у меня в голове – и вот мозг кипит, а черепная коробка собирается треснуть по швам как яичная скорлупа. Колени подогнулись, и я обрушилась на пол, не в силах пошевелиться.

      Все, что делала Вер в этот момент – это стояла напротив с открытым ртом, распахнутым в идеальной форме «О» и источающим такой пронзительный визг, что позавидовал бы даже ультразвуковой свисток для собак. Она кричала, и крик этот был неестественным, острым и смертельным. Так наверняка кричат демоны, пришедшие из самого ада.

      Верити замолчала так же внезапно, как и сошла на подобный вопль. Боль отступила,