Новая Зона. Излом судьбы. Ольга Крамер

шутку перепугался за свою спутницу. Пилот боялся, что у Василисы, бодро размахивающей кулаками вчера, посттравматическое стрессовое расстройство.

      – Если мыслить логически, – уже сомневаясь в том, что Василиса его слушает и понимает, робко продолжил Женя, – эти уроды что-то говорили о группировке «Оникс», куда нас и привезли. Скорее всего, сейчас мы там персоны нон грата. Для поисковой группы мы теперь без вести пропавшие, и искать нас не будут, а если и отправят кого за нами, то исключительно для галочки в отчете. Чтобы выбраться отсюда, нам надо добраться до Кордона и наших войск. Московская зона, как ни крути, это полтысячи квадратных километров.

      – Тысяча сто квадратных километров примерно, – подала голос Василиса, когда снарядила магазин «кольта» подходящими патронами. – Это не считая области.

      – Когда мы падали, я видел большую стену. Она, правда, сплошная. Но должна же быть у них какая-нибудь система наблюдения.

      Фролов осекся, посмотрев Василисе в глаза. Та, прямая, бледная и строгая, сидела прямо и неподвижно. Порванный китель бортпроводника был ей велик, потому уцелевший рукав она закатала, тем самым открыв взгляду татуировку на правой руке. По ее кисти полз какой-то вымышленный черно-белый зверь из семейства кошачьих. Татуировка явно свежая, ей не больше трех лет, она смотрелась на теле этой девушке немного чуждо.

      – Конечно есть. – Василиса равнодушно пожала плечами, как если бы разговор шел о погоде. – Я знаю всю их систему безопасности как свои пять пальцев. Но, как только мы будем в поле зрения, нас пристрелят, словно мишень в тире. У них приказ такой – стрелять на поражение во все, что лезет и в Зону, и из Зоны. Они руководствуются рефлексами. Еще жадностью, но предложить нам им нечего. А даже если и было бы, не факт, что нас не пристрелили бы сразу.

      – Есть второй вариант. Насколько я помню из курсов, в Зоне должны быть научные лаборатории. Нам нужно просто добраться до одной из них и попросить помощи. Но искать такую лабораторию без карт, как мне кажется, не очень целесообразно. И есть еще одно большое НО.

      Пилот снова замялся. Некоторые догадки лучше не высказывать, но не в том случае, когда Василиса – единственный близкий человек на всей этой проклятой земле со своими законами.

      – Не надо снимать со счетов тех, кто охотится на вас. Если им хватило умений и связей устроить крушение гражданского самолета прямо над Зоной, то и в этой грязи, узнав о том, что мы живы, они смогут отыскать ниточку. И я очень сомневаюсь, что местные обитатели за нас собираются заступаться, случись что. У вас есть хоть какие-то предположения, кто хочет вашей смерти?

      Повисло тяжелое молчание.

      Слушая подозрительный шум за окном, Женя ждал от Василисы хоть какой-то реакции. Губы ее сжались в тонкую полосу, взгляд был направлен куда-то сквозь стену. Она размышляла, и пилот почти физически чувствовал, как тяжело ей принять правильное решение. Тем более когда его не существует вовсе.

      – Во-первых, давай перейдем на «ты». Можешь называть меня