Звёздная раса. Сборник рассказов. Олег Верещагин

той, чью честь он защищал даже от намёков на намёки? Той, которая в конце концов стала женой брата, и весь Данни гулял на их свадьбе? А их сыну – сказали или нет; поймёт ли малыш, что такое – плен, что отец – в плену? Дочки не точно поймут, они обе ещё и говорить-то не умеют… а Риннальд беременна ещё одним мальчиком, и он родится без отца…

      Кен ло Хеерорд сидел за столом, слепо глядя в листок письма.

      * * *

      Дождь перестал, и мальчик, сидевший неподвижно в норке из широких листов под торговым навесом, пошевелился. Он не спал, он смотрел на то, как падающая с неба вода взбивает в лёгкую серую пену воду в лужах на площади. Когда пляска струй прекратилась, он шевельнулся и вздохнул.

      Мальчику было около семи лет по счёту Земли. Русые, довольно длинные волосы перепутались и были склеены грязью, ею же перемазано лицо – с большими серыми глазами, полными каким-то странным ледяным выражением, словно их хозяин смотрит на что-то, невидимое остальным – и всё тело; синие когда-то шорты и лёгкие кеды, составлявшие всю одежду мальчика, тоже покрывала грязь.

      Три дня назад у него были отец, мать, старший двенадцатилетний брат и младшая двухлетняя сестра. Их семья работала на земное представительство – отец занимался обменной торговлей с туземцами, был торгпредом в здешней фактории. Год назад они прилетели сюда с Земли. На другую планету, как в мультике про приключения. Не так уж много на Земле семилетних мальчишек, которым так повезло – лететь на планету, где никто ещё и не был из землян!

      Это был хороший год. Интересный и весёлый.

      А три дня назад… Три дня назад…

      Он сидел и на своём ноуте набирал письмо ребятам из посёлка.

      Три дня назад…

      …Мальчик не был голоден, как могло показаться. Местные жители смертельно боялись чужаков, наводнивших их мир в последние три года, не делали между ними никаких различий и старались никак не встревать в их дела. Тоже ни в какие. Поэтому когда мальчик подходил и брал съестное – они не замечали. Просто не замечали. А он знал, что надо брать, им всем нравились местные продукты, особенно всякая всячина из здешнего океана, и мама (нетнетнетнееееееет, не думать!!! Не было! Не хочу! Боюсь! Спрятаться!!!)…

      Нет, он не был голоден. Но он был одинок и напуган – напуган до холодного оцепенелого равнодушия. Именно этот страх помог ему остаться в живых, когда отец – хромающий, с окровавленным плечом и лицом – сильным толчком впихнул его в нишу за холодильником и рывком придвинул шкаф к стене. И, уже невидимый, приказал: «Молчи!»

      Оттуда он видел всё. И молчал…

      …Иногда ему – он был не совсем уж малышом – приходило в голову, что можно просто прийти и поселиться в одном из домов стчк (он произносил этот лихой щелчок легко и неподражаемо – брат всегда… нет, нет, нет, не надо!!! Не думать! Не думать про них! Нельзя! Плохо! Страшно! Придут!) Но понимания хватало и на то, что слухи всё равно пойдут – и следом за слухами придут