Влюбляться лучше всего под музыку. Лена Сокол

и пропуская меня вперед, спрашивает он.

      – Ну, как же. – Делая несмелый шаг и останавливаясь, чтобы прислушаться, отвечаю я. – Чужой халат, огромные тапочки, на голове аккуратно свитое кем-то гнездо. Еще и бутылка в руке. В таком виде крадусь к вам в квартиру посреди ночи. Не странно? Нет?

      – Совсем немножечко. – Суриков отпускает мою руку.

      – Что самое странное ты делал в последнее время?

      Паша закрывает дверь и на цыпочках проходит по коридору.

      – Не знаю. Надо подумать. – Он включает свет в комнате сестры, убеждается, что там никого нет, и снова выключает. Идет в мамину спальню, проделывает то же самое. – Покупал Машке прокладки. И то это было больше весело, чем странно.

      Мы снова в темноте. Я слышу его голос из противоположного конца коридора, ставлю бутылку на полку, снимаю тапки и иду навстречу.

      – Ты? Покупал? Сам? – Развязываю халат. – Ни за что не поверю.

      – Еще и советовался с продавцами.

      – Не стыдно было?

      – Хм… Говорю же, весело.

      – Даже не знаю, как мне на это реагировать.

      – Посмейся вместе со мной, – предлагает он.

      Его голос совсем близко. Еще шаг и…

      – А ты… бесстрашный. – Выдыхаю я. – Хотела сначала сказать улетевший, но решила промолчать. А теперь вот говорю. Потому что…

      Наконец, его руки крепко обхватывают мои предплечья. Замираю испуганно и неуверенно.

      – Ну, привет, – говорит Паша.

      – Привет, – кладу ладони ему на грудь.

      От кожи исходит настоящий жар. Знойный и жгучий. Подобный тому, что обычно плавит мозги жарким летним днем. Мне хочется касаться его тела снова и снова. Ноги предательски слабеют.

      – Я уже успел соскучиться. – Он наклоняется так, что я почти чувствую, как соприкасаются наши ресницы.

      – Чем докажешь?

      Снова бросаю ему вызов, желая только одного – чтобы мы скорее слились в сладостной борьбе, но Паша просто целует меня. Нежно и трепетно. Словно неторопливо собирает росу с лепестков утренней розы. И это очень неожиданно, потому действует на меня безошибочно. Будто выстрел вдруг попадает в цель.

      Чувствую слабость: тело тает, а душа несется куда-то вверх, выше и выше. То, чего я так долго боялась, уже близко, и оно оказывается необычно приятным и желанным. Чувствую это, когда халат медленно падает к моим ногам, сброшенный легким и будто случайным движением его рук.

      Чем дольше мы целуемся, тем настойчивее и глубже становятся наши поцелуи. Мне хочется, чтобы это не заканчивалось никогда. Хочется сказать ему, что я чувствую. Показать это своими движениями. Рассказать о том, как сильно хочу его. И о том, что больше не боюсь этого.

      Мне хочется принадлежать только ему, и я послушно отдаюсь силе его крепких рук потому, что знаю, это – именно то, что мне нужно. То, чего всегда хотелось. Быть с ним, дышать одним воздухом, принимать друг друга, не боясь открыться полностью.

      Мне не терпится слиться с ним воедино, делаю встречное движение, но Паша вдруг отступает в темноту и тянет меня за собой. Плохо ориентируясь