Белый квадрат (сборник). Владимир Сорокин

читать стихи, – предложила она, неотрывно глядя вперед.

      – Ваши? Мои?

      – Нет, не мои и не ваши. Вернее, вот что…

      Она нервно усмехнулась.

      – Что? – спросил Борис.

      – Договор.

      – Какой же?

      – Старомодный.

      – Кровью? Согласен!

      – Нет, пока не кровью. И даже не спермой.

      – Чем же?

      – Словами: вы читаете стихотворение. Если оно удивит, я позволю вам взять меня за руку.

      – Любое?

      – Нет. Серебро. Только серебро. Не золото, не бронзу и не тефлон.

      – Прекрасно! В трюмо испаряется чашка какао…

      – …качается тюль, и – прямой дорожкою в сад, в бурелом и хаос к качелям бежит трюмо, – тут же продолжила она.

      – Меня преследуют две-три случайных фразы…

      – …весь день твержу: печаль моя жирна.

      Борис сорвал молодой, клейкий липовый лист, свернул, понюхал:

      – Было душно от жгучего света…

      – …а взгляды его как лучи.

      Борис скомкал и отбросил лист:

      – От любви твоей загадочной, как от боли, в крик кричу.

      – Стала желтой и припадочной, еле ноги волочу.

      Виктория подхватывала строфу, как волан. Они миновали церковь и двинулись по асфальтовой протоке, сдавленной аллеей неухоженных лип. Борис хранил молчание шестьдесят шесть шагов, словно готовясь к старту на этой пустой дорожке.

      – Ты войдешь и молча сядешь близ меня, в вечерний час…

      – …и рассеянно пригладишь на груди атлас…

      Он снова замолчал. И рассмеялся:

      – Виктория, я обожаю вас все сильнее!

      – Не заговаривайте мне зубы, дамский угодник.

      – Вы… удивительная. Вы потрясающая.

      Она молчала, плавно и легко двигаясь по пустой аллее. Ее черные туфельки без каблуков бесшумно ступали по асфальту. Она словно шла себе навстречу.

      Борис решительно вздохнул:

      – Ищи меня в сквозном весеннем свете. Я весь – как взмах неощутимых крыл.

      – Я звук, я вздох, я зайчик на паркете.

      Зло хлопнув в ладоши, Борис тут же продолжил:

      – О путях твоих пытать не буду, милая, ведь все сбылось.

      – Я был бос, а ты меня обула ливнями волос и слез.

      Он выбросил вперед руку, словно пытаясь раздвинуть аллею:

      – Рас-стояние: версты, мили. Нас рас-ставили, рас-садили.

      – Чтобы тихо себя вели по двум разным концам земли.

      Зло вскрикнув, Борис забежал вперед, развернулся и угрожающе замедленно пошел на Викторию:

      – Да, я знаю, я вам не пара, я пришел из другой страны…

      – … и мне нравится не гитара, а дикарский напев зурны.

      – Вика, это невозможно! – Он топнул ногой по неотзывчивому асфальту. – Вы Лилит? Черт возьми! Что вы делаете здесь, в нашем мире изгнанных из рая?!

      – Сдаетесь, жалкий соблазнитель?

      – Нет, нет, нет!! – взвопил он так, что с липы сорвалась ворона и с карканьем полетела