Двадцать три часа. Валерий Данилов

назад. Дом был аварийным, но не в плане постройки, а в смысле коммуникаций, и после очередного масштабного прорыва канализации жильцов переселили в новый район: все равно все квартиры в коммерческом доме не раскупили, в страну уже заглядывал кризис, да и город был не самым привлекательным местом для инвестиций.

      Юрка смело вошел в подъезд. Он только распахнул дверь, как ему стало понятно, что коляска действительно здесь: в выстуженном доме прямо от порога вели тонкие линии – следы колес – и четкие отпечатки обуви. Кто-то нахорошо оттоптался на пороге, стряхивая снег. Юрка достал смартфон, посветил.

      Коляска стояла в углу подъезда, Юрка бросился к ней. Она была закрыта – поднят капюшон, накидка закрывала люльку. Юрка осторожно посветил – коляска была пуста.

      Он осмотрелся, потом вернулся к порогу, посмотрел повнимательнее. Что-то ему показалось странным еще тогда, когда он шел по следу, сейчас он понял, что именно: следов человека, идущего обратно, он не видел. Куда он делся вместе с ребенком потом?..

      Юрка не рискнул подходить к коляске еще раз, он и так уже понял, что, в отличие от похитителя, оплошал с собственными следами, натоптал возле улики, и ему непременно за это влетит. Насколько хватило фонарика, он просветил углы и стены, но так и не понял, куда делся человек. В любом случае ребенок что-то весил, значит, следы человека должны были быть, и должны были быть глубже, но Юрка их на улице не видел, поэтому стоял и самым безбожным образом тупил.

      Юрка вспомнил, что в подъезде было окно на лестничной площадке, как раз на высоте первого этажа. Он это знал еще по тем временам, когда приходил к гости к однокласснику, и тот бегал к этому окну курить тайком от родителей. Сейчас Юрка прошел в конец коридорчика, к лестничной клетке, стараясь смотреть под ноги, чтобы ничего не упустить. К окну он не стал даже подходить: раму давно вынесли, на полу намело достаточно, чтобы в свете фонарика смартфона Юрка разглядел утраченную снегом девственность. Кто-то перелезал через подоконник – довольно неуклюже, и, судя по следам, с собой что-то или кого-то тащил.

      Он набрал номер. Андрей не отвечал, и, рискнув, Юрка позвонил подполковнику Никольскому.

      – Добрый вечер, Алексей Игнатьич, это Токарев… Будьте здоровы. Коляску я нашел. Пустая.

      Никольский долго кашлял, потом поторопил:

      – Ну? Учись докладывать сам и сразу, я же из тебя не показания тяну.

      – На Рябиновой, где выселенный дом, коляска стоит прямо в подъезде. Я не трогал, но подошел близко, посмотреть, там ли ребенок. Колпак, сверху который, поднят, и вообще коляска закрыта. – Юрка поморщился, потому что понятия не имел, как правильно описать найденную улику, но Никольский на такие мелочи внимания не обращал, только слушал. – Следы на дороге были, шел один человек, следы еще четкие, можно попробовать снять хотя бы размер. Когда он заходил в дом, отряхнулся на пороге, может, по привычке. Оставил коляску, взял ребенка и вылез в окно на площадке. Близко к окну подходить я не стал, возможно, он там передал кому-нибудь ребенка, но перелезал совершенно точно с каким-то грузом.