Валентина. Жорж Санд

сынок, иди, пожалуй. Я тебя не задержу, – ответила почтенная старушка.

      Племянник уже подошел к двери, как вдруг на пороге показалось новое, пятое действующее лицо, чей внешний облик и костюм составляли удивительнейший контраст с внешностью и нарядом обитателей фермы.

      Глава II

      То была невысокая худенькая женщина, которой на первый взгляд можно было дать лет двадцать пять; но тот, кто пригляделся бы к ней внимательнее, дал бы ей все тридцать, если не больше. Ее тонкая, туго стянутая талия еще хранила изящную линию юности, но миловидное лицо благородных очертаний носило следы горя, которое старит сильнее, нежели годы. Небрежный наряд, гладкая прическа, спокойный вид свидетельствовали о том, что она не собирается на праздник. Но в ее крохотных туфельках, в ее изящном и скромном сером платьице, даже в белизне шеи, в размеренной, легкой походке чувствовалось больше подлинного аристократизма, чем во всех драгоценностях Атенаис. И тем не менее эту особу, внушавшую невольное уважение, при появлении которой все присутствующие поднялись с места, обитатели фермы называли без церемоний мадемуазель Луиза.

      Она ласково пожала руку тетушке Лери, поцеловала в лоб Атенаис и дружески улыбнулась юноше.

      – Далеко ли вы, милая барышня, ходили прогуляться нынче утром? – спросил дядюшка Лери.

      – Нет, вы только угадайте, куда я осмелилась дойти! – ответила мадемуазель Луиза и, не чинясь, присела рядом со стариком.

      – Неужели до замка? – быстро спросил племянник.

      – До самого замка, Бенедикт, – ответила Луиза.

      – Какая неосторожность! – воскликнула Атенаис и, перестав взбивать букли, с любопытством подошла к говорившей.

      – Почему же, – возразила Луиза, – ведь вы сами говорили, что всех прежних слуг рассчитали, кроме старой кормилицы. А встреть я ее, она наверняка не выдала бы меня.

      – Но ведь вы могли встретиться с самой мадам…

      – Это в шесть-то часов утра? Да мадам раньше полудня не встает.

      – Значит, вы поднялись до света? – спросил Бенедикт. – То-то мне показалось, будто я слышал, как вы открывали садовую калитку.

      – Но мадемуазель всегда встает ранехонько, она у нас хлопотунья. А если бы она вам встретилась?

      – Ах, как бы я сама этого хотела! – горячо отозвалась Луиза. – Но я все равно не буду знать покоя, пока не увижу ее, пока не услышу ее голоса… Вы ведь ее знаете, Атенаис, скажите же мне – хороша ли она, добра ли, похожа ли на своего отца…

      – Она куда больше похожа на кое-кого другого, – ответила Атенаис, приглядываясь к Луизе, – а значит, и добрая и красивая.

      Лицо Бенедикта просветлело, и он с благодарностью взглянул на свою невесту.

      – Послушайте меня, – продолжала Атенаис, обращаясь к Луизе, – если вам так уж хочется видеть мадемуазель Валентину, идите с нами на праздник; можете укрыться у нашей кузины Симоны – это прямо на площади, и оттуда вы увидите дам из замка; мадемуазель Валентина заверила меня, что они непременно