Нереал. Далия Трускиновская

времен – когда я преподавал историю.

      В грохоте, впрочем, было некоторое разнообразие. Тир, как я понял, состоял из двух бетонных сараев. Так в одном их высочество палило из пистолета, а в другом какой-то фанатик упражнялся на винтовке. Если мушкеты и аркебузы производили такой же грохот, то все герои Дюма ходили по страницам бессмертных романов навеки глухие. А вот фанатик, будь он неладен, не оглохнет! У него наушники! А у меня наушников нет. Я – оглохну.

      О том, что у меня за спиной появились два человека, я догадался не сразу. Да и они сперва не знали, что за жестяной стенкой с художественными дырками есть что-то живое. Такое уникальное кафе, с таким трогательным заоконным пейзажем и такой ненавязчивой музыкой, могло быть украшено только жестью!

      – Тут нам никто не помешает? – спросил голос номер раз.

      – Я же говорил, – проворчал голос номер два.

      И далее последовал примерно такой диалог, перебиваемый то винтовкой, то пистолетом.

      – Значит, Башарин Валентин Сергеевич у вас тренируется?

      – Ну, у меня.

      – Давно его знаете?

      – Учились в одной школе. И родители вместе работали.

      Где-то я слышал эту фамилию – Башарин. И не один раз…

      – Часто он сюда приходит?

      – Как договоримся.

      Башарин, Башарин… Валентин… Откуда он взялся в моей голове, этот Башарин? Что он там делает? И почему я помню все фамилии, которые хоть раз в жизни произносил вслух? Кто-нибудь может мне это объяснить?…

      – У него свое оружие?

      – Нет, конечно.

      Ответ был чересчур быстрый.

      – Константин Федорович, это очень важно. У Башарина было свое оружие?

      – Если и было – сюда не брал.

      Так. Выходит, за стенкой сидит сам Сафари. Посмотреть бы на пистолетного гения. Просто так – интересно, как может выглядеть человек, всю жизнь посвятивший тому, чтобы дырявить бумажку с черным кружком ровно посередке.

      – Значит, стрелял из вашего оружия?

      – Дам я ему свое оружие! Пишите так – из пистолета ТТ, принадлежащего тиру.

      Выходит, все-таки допрос.

      – Его супруга сказала, что он хочет получить сертификат охранника и устроиться в банк. Вы в курсе?

      – Да собирался. Только там ведь не одну стрельбу сдавать надо.

      – Есть у него шансы?

      – Если заплатит кому следует.

      – А как у него именно со стрельбой?

      – Нормально. Я бы сказал – более чем нормально.

      Тут голос отвечавшего несколько оживился.

      – И какие результаты? – спросил голос номер раз.

      – Начинал – было где-то восемьдесят – восемьдесят пять. Сейчас из девятки не выпадает. Стабильно.

      – Значит, девяносто – на двадцать пять?

      – На двадцать пять.

      Я человек штатский. В последний раз стрелял еще в школе. Ну, не интересны мне эти мужские игрища на свежем воздухе. Девяносто – это уж точно были очки, а двадцать пять, скорее всего, метры.