Нереал. Далия Трускиновская

Геннадьевна.

      Вася молчал.

      – Конечно же, вы такого от своего друга не ожидаете. И тем не менее…

      Вася не хотел вопросами облегчать Марье Геннадьевне тяжкий труд провозглашения истины. Кто кашу заварил – тот ее пусть и расхлебывает.

      – Конечно, вы мне уже заранее не верите! – решительно заявила учительница. Вася оценил ловкость хода. Теперь его молчание уже попахивало бы потомственным кретинизмом.

      – Да вы хоть намекните, в чем дело, – спокойно попросил он.

      – Да чего уж тут намекать. Этот ваш друг, Игорь Петрович, попытался изнасиловать школьницу.

      Тут Вася даже рот приоткрыл.

      Он допускал, что у тихих и безобидных людей кипят в душе и ниже пояса бурные и темные страсти. Но… изнасилование?… Ничего себе стеклянная крыша!

      И ничего себе кроткий безумец Синицын!

      Причем Марья Геннадьевна не врала, он видел это явственно.

      – Откуда это стало известно? – строго спросил Вася.

      – Он давно уже за ней увивался. Это все заметили.

      – Как увивался?

      Вася действительно не мог себе вообразить процесс ухаживания учителя за ученицей.

      – Ну… Просил после урока задержаться. Когда она отвечала – он с ней по двадцать минут общался. Весь класс на головах ходит, а он с ней воркует!

      Вася вздохнул – вот это действительно было похоже на Игоря… Марья Геннадьевна привела-таки настоящее доказательство.

      – А что за девочка-то?

      – Хорошая девочка, из приличной семьи, Маргаритой зовут. Очень милая девочка. Такая чистая, знаете, совершенно несовременная! Трогательная. Стихи прямо замечательно читает!

      – И сколько же хорошей девочке лет?

      – Шестнадцать! – с вызовом на смертный бой, как латную рукавицу, швырнула Васе в лицо эту цифру Марья Геннадьевна.

      Вася вздохнул – на каком же свете живет это несчастное чудовище? Газет оно, что ли, не читает? Или опять – этюд по актерскому мастерству?

      Итоги рейда, проведенного ровно неделю назад на проспекте Падших Бабцов… тьфу, Павших Бойцов… В общем, из семидесяти с небольшим повязанных девчонок явно несовершеннолетнего вида ровно тридцать девять были моложе шестнадцати. И даже две тринадцатилетние попались.

      Проспект был одновременно и проблемой для милиции, и большим ее облегчением. Проблемой потому, что именно его выбрали для своих вечерне-ночных дел местные путаны и их покровители. Облегчением – все, включая милицию, знали, где эту публику искать.

      А по данным городских гинекологов, шестнадцатилетняя девственница в школе стала таким же редким явлением, как фирма, выплачивающая все налоги.

      Но спорить с педагогом Вася не стал.

      – Шестнадцать… – задумчиво повторил он. – Ну, и что же произошло?

      – У нас проводили новогоднюю ночную дискотеку для старшеклассников, – весьма неодобрительно сообщила Марья Геннадьевна. – Старый новый год отмечали, теперь это модно. Педагоги дежурили. Ну и вот…

      – Прямо