Родословная до седьмого полена. Дарья Донцова

одетой подругой, вопит: «Я свободен, никогда в штат работать не пойду», то он не клеветник, не плагиатор, не безграмотный дурак, не идиот, который хочет выглядеть профессором психологии, не завистник, он – блогер. Но только если солидная газета или журнал предложат ему ставку корреспондента, эта плохо воспитанная личность вмиг «блогить» перестанет и кинется в редакцию на постоянные деньги. Но вот беда, блогерами интересуются только те, кого они презирают, нормальным СМИ, телевидению они не нужны.

      – Не злись, – попросила я, – не каждому повезло получить хорошее образование, и отнюдь не все, у кого есть диплом МГУ, интеллигентные люди. Те, кто капает ядом на клавиатуру, – несчастные людишки. Когда человек счастлив, у него нет ни времени, ни желания кропать гадости. Если от кого-то льется негатив, то этот человек скорее всего неудачник или у него нет мира в душе. Очень жаль его.

      – Учитывая найденную сумочку, Вероника, скорее всего, находилась на месте смерти незнакомца. То ли она с ним пришла, то ли зачем-то сама в лес подалась, но очень испугалась, когда увидела тело, и помчалась в поселок. Я послал фото на почту, проверь, это она в холле твоего дома свалилась? – попросил Кузя.

      Мой айпад тихо звякнул.

      Я открыла планшетник, который лежал на тумбочке у кровати.

      – Очень похожа. Но выглядит намного моложе.

      – Стресс старит, – заметил Кузя, – личность мужчины полиция пока не установила, отпечатки пальцев не помогли. Их у покойного никогда не снимали.

      – Значит, он не военный, не фээсбэшник, не полицейский – у них теперь еще и ДНК берут, – перебил его Сеня, – и не привлекался. Круг поиска сужается.

      – Ага, – неожиданно согласился Кузя, которому только дай поспорить, – просто надо перерыть миллионы добропорядочных граждан. Флаг нам в руки. Надеюсь, успеем до второго Всемирного потопа.

      Дверь в мою спальню скрипнула. Я быстро отключила мобильный, схватила журнал со столика у кровати и сделала вид, что увлечена чтением. Раздался звук шагов, я сразу сообразила, что ко мне вошла не Маша. Она врывается с громким воплем: «Мусик», и не Юра, тот всегда стучит, и у него легкий шаг. Скорей всего притопал Дегтярев. Интересно, что ему понадобилось? И почему толстяк сопит, кряхтит, но молчит?

      Я решила изобразить, что лишь сейчас поняла: в спальне кто-то есть, отложила глянцевое издание, повернула голову, собралась воскликнуть: «Это ты?» Но из груди вырвался вопль:

      – Мама!

      У моей постели одетый в голубую пижаму с изображением котов, обутый в тапки в виде свинок стоял пузатый негр в шапочке для душа. В руках эфиоп держал короткую толстую палку веселенькой розовой расцветки.

      – Не надо кричать, – шепнул он, – тихо!

      Незваный гость мог и не произносить эти слова – у меня от ужаса пропал голос.

      – Помоги мне, – попросил африканец.

      – Вы очень хорошо говорите по-русски, – кое-как пропищала я, – без акцента. Наверное, учитесь в Университете дружбы народов?

      – Не идиотничай, – сквозь зубы произнес не известно