Искусство быть. Эрих Фромм

хотят счастья. Многие философы и теологи также считают это смыслом человеческого бытия. Однако если счастье охватывает такие разные и зачастую взаимоисключающие понятия, как упомянутые выше, то сам этот термин становится абстрактным и, следовательно, относительно бесполезным. Поэтому важно определить, что означает понятие «счастье» для обычного человека и что оно означает для философа.

      Среди разных концепций счастья есть взгляд, который разделяют большинство мыслителей: мы счастливы, если исполняются наши желания, иначе говоря, если мы имеем то, что мы хотим. Отличие состоит в ответе на вопрос: «В чем состоят потребности, удовлетворение которых приносит счастье?» Таким образом, мы подходим к моменту, когда вопрос цели и смысла жизни приводит нас к проблеме природы человеческих потребностей.

      В общем, существуют две противоположных позиции. Первая и самая распространенная сегодня заключается в том, что потребности определяются исключительно субъективно: это сильное желание чего-либо, настолько сильное, что это дает нам право называть это потребностью, удовлетворение которой приносит удовольствие. В этом определении не поднимается вопрос, в чем источник этой потребности. Не спрашивается, имеет ли она, как в случае с голодом или жаждой, физиологический источник либо является потребностью в утонченной еде и напитках. В искусстве ее источником является отвлеченная мысль. Это может быть потребность, вызванная социальным и культурным развитием человека, либо социально вызванная потребность, например, в сигаретах, автомобилях или бесчисленных технических устройствах, либо же это патологическая потребность, как при садистском или мазохистском поведении.

      Мы пока не поднимаем вопрос о том, какое влияние оказывает на человека удовлетворение потребности – обогащает ли она его жизнь и способствует его росту или ослабляет и подавляет его, препятствует его росту и является разрушительной. Получает ли человек удовлетворение своего желания, слушая Баха, или от садизма, причиняя боль беззащитным людям, при таком подходе является вопросом вкуса; поскольку это составляет потребность человека, то и счастье состоит в ее удовлетворении. Единственным исключением являются случаи, когда удовлетворение потребности серьезно вредит другим людям или при социальной бесполезности самого человека. Поэтому потребность разрушать или потребность принимать наркотики обычно не рассматриваются как потребности, которые можно считать легитимными, несмотря на то, что их удовлетворение может приносить удовольствие.

      Противоположная (вторая) позиция фундаментально иная. Она фокусирует внимание на вопросе, способствует ли потребность развитию и благополучию человека либо она вредит ему. Здесь имеются в виду такие потребности, которые коренятся в природе человека и ведут к его росту и самореализации. В этой второй концепции чисто субъективная природа счастья сменяется объективной и нормативной. Только то исполнение желаний, которое в интересах самого человека, ведет к счастью.

      В первом случае я говорю: «Я счастлив, если я получаю все