НеСТРАШНЫЙ лес. Пролёт Фантазии. Алексей Провоторов

когда пролетала мимо Яра. Он усмехнулся, покачал головой. А ведь может его Беляночка. Даже и княжич таких красавиц не видел. Что ей стоит лишний раз улыбнуться? Другие и без улыбки повлюблялись, только сама Инн на них не смотрела.

      Яр толкнул качели так сильно, что девушка звонко вскрикнула.

      – Как бы лес сам за ним не поохотился.

      В деревне каждый знал, что из лесной чащи можно взять лишь то, что та сама предложит. Вот здесь морошку собирай, тут сухостой руби, а решишь похозяйничать – духи быстро наглеца отвадят. Хорошо, если живым уйдёшь. Яру тогда, считай, повезло…

      Инн вдруг резко остановила качели, помолчала, а потом спросила:

      – Он никогда ничего тебе не говорит? Наш лес.

      Яр насторожился, взглянул в лицо Беляночки – нет, не дразнит его. Серьёзная, задумчивая, будто прямо сейчас далёкий шёпот слышит.

      – И давно он с тобой… разговаривает?

      – Давно…

      С самим Яром лес говорил только однажды, но так, что он на всю жизнь запомнил. Это случилось той самой зимой, когда он нашёл маленькую Инн. Собирал хворост и вдруг заметил что-то тёмное на снегу. Только шагнул в ту сторону, как еловые лапы опустились ниже, будто хотели спрятать находку от чужого взгляда. Знал ведь Яр, что нельзя лесу перечить, но чутьё повело, заставило пробиться через колючую завесу. Глянул, а в сугробе ребёнок клубочком свернулся, на ресницах иней, пар изо рта едва-едва поднимается. Яр признал соседскую девочку, обернул своим тулупом, поднял на руки и понёс домой. Вот тогда с ним лес и заговорил.

      Кто-то каркнул прямо за спиной: «Кузнец!» Яр оглянулся, а позади ель близко-близко стоит, ветви развела, будто вот-вот схватит и задушит. А потом со всех сторон его начали кликать разными голосами. То уханьем совы – посреди дня-то! – то хрустом снежного наста. Яр прижал девочку крепче к груди и вдруг отчётливо так услышал: «Оставь её нам. Оставь, оставь, оставь». Но разве какой человек, даже с самым маленьким трусливым сердцем, оставит ребёнка в лесу замерзать? Вот и Яр не оставил.

      Как выбрался из леса – не помнил, только засел в груди стылый ужас. И знание, что никогда, даже в разгар дня, когда духи не так сильны и позволяют людям ходить по своим владениям, нельзя ему ступать в волшебный лес, иначе там и сгинет.

      А теперь лес этот с его Беляночкой говорит. Не забыл, значит… И чего она тогда, дурочка, польстилась на соседскую рябину? Рассказывала потом, как забралась на чужой двор, как пёс сорвался с цепи, как погнал её до самого леса. Заплутала Инн и уснула в заметённом снегом гнёздышке из торчащих наружу еловых корней.

      Весной Яр у своего дома посадил молодую рябинку, чтобы девочка больше к соседям не лазала.

      – Да не то чтобы и говорит лес со мной, – прервала его воспоминания Инн, – а так, картинки показывает, или посылает ветер петь песни за окном. Я как-то раз спросила у тётки, а та ничего не слышала. Вот подумала, может ты…

      – Нет, – Яр мотнул головой.

      Не по душе ему было, что лес