Верные враги. Ольга Громыко

Тоже мне боевой маг! Хоть бы осмотрелся, прежде чем в находку утыкаться. Даже меня, кажется, не заметил.

      – Знаешь, кто мог оставить такие следы?

      – Нет. Запомню их как следует и спрошу у мастера. – Порывшись в кармане, я вытащила заостренный кусочек графита и аккуратно сложенный кусок пергамента. Я уже успела исписать его памятками с двух сторон, но почеркать поверх он вполне годился.

      – На, перерисуй, пока совсем не замело.

      – Угу. – Мальчишка, пристроив лист на колене, деловито и весьма ловко набросал контуры следа. Даже подштриховал где надо.

      – Может, ты еще и у живописца подмастерьем был?

      – У портного, – нехотя признался он, возвращая мне графит и пряча закоченевшие ладони в рукава.

      – А оттуда за что выгнали?

      – За… вот еще, сам ушел!

      – Кто бы сомневался.

      – Тогда не ухмыляйся!

      – Что ты, я просто искренне радуюсь за человека, которому удалось так легко от тебя отделаться. Идем, а то, как бы потом бежать не пришлось.

      А может, и боевой. По крайней мере, драпать с таким видом, как будто оказывает нежити огромное одолжение, у него уже хорошо получается.

      Вереса мы застали за возмутительной самодеятельностью: откинув одеяло, он разматывал повязку уже на второй ноге. Наши шаги по хрустящему снегу он, видимо, услышал еще от калитки, ибо даже не соизволил поднять голову. Только покосился на мой кожух и с усмешкой заметил:

      – Так и знал, что он тебе пригодится.

      Я, не отвечая, быстро разделась, разулась и, пройдя в закуток, бесцеремонным тычком в грудь заставила колдуна растянуться на постели.

      – Шел, да всё в порядке. – Верес покорно остался лежать, только поморщился, когда я болезненно сдавила ему ногу, прощупывая кости.

      – Для тебя я Шелена, – огрызнулась я, набрасывая на него одеяло. И в самом деле – хорошо срослось, почти и незаметно, где переломы были. Заживает на этом колдуне, как на собаке, обычный человек и часу бы после таких побоев не прожил!

      Верес снова невозмутимо сел. И только сейчас заметил порванный воротник и общую потрепанность ученичка. Внешне мужчина лишь слегка сузил глаза и напряг плечи, но от недавней покладистости не осталось и следа. Передо мной как будто лежал давешний серебряный кинжал.

      – Вы что, опять…

      – Нет. – в один голос возразили мы с мальчишкой. Верес удивленно хмыкнул, но переспрашивать не стал. Клинок вернулся в непроницаемые ножны – до поры до времени.

      – Мастер, гляньте! – Рест нетерпеливо сунул ему рисунок. – Чей это след?

      Колдун присмотрелся и озадаченно сдвинул брови:

      – Ты уверен, что точно его перерисовал?

      – Уверен! – обиделся мальчишка, кинув на меня требовательный взгляд – мол, подтверди!

      Верес, впрочем, в прилежности ученика не сомневался. Просто выразил таким образом свое удивление.

      – Ну, если бы они были раза в два поменьше, то я сказал бы, – еще немного покрутив