Симода. Николай Павлович Задорнов

же начнем проектировать стапель, – объявил Лесовский.

      Вечером Колокольцов сидел у Ябадоо за лангустами, креветками и саке. Самурай вытягивал губы дудкой. Пили из маленьких чашечек. Ябадоо долго что-то объяснял. Оказалось, что он просит переехать Александра на новую квартиру.

      Куда? Зачем?

      Ябадоо ужасно смутился. Потом приосанился и пояснил, что если переехать к нему, то удобней будет работать вместе. Можно все время говорить о деле и советоваться, приходить пить чай. К этому дому ближе источник с хорошей водой.

      «Однако, – подумал Колокольцов, – предложение, конечно, заманчиво».

      Ябадоо добавил, что даст несколько комнат, Александру будет очень удобно и тихо, у него будут слуги.

      Убраться с глаз капитана – ради одного этого стоит! Неплохо бы зажить вольной жизнью! При всей своей строгости, любви к делу и самодисциплине Александр полагал, что все же тут он зажил бы на славу! Японец – царь и бог в своей деревне. Но надо очень осторожно… Пока нечего и заикаться. А Ябадоо, кажется, умел брать быка за рога.

      Вошла жена самурая, на этот раз с Сайо. Обе встали на колени перед Александром. Сайо, как статуэтка, она маленькая, у нее свежие щечки, взгляд глубокий, но острый и со странным оттенком как бы покорной оскорбленности. А все же что-то милое и очень привлекательное есть в скуластом обиженном личике.

      «Обязательно надо переехать!» – решил Колокольцов.

      На другой день Ябадоо-сан созвал рыбаков. Официально он беседовал только со старостами артелей, но к Дому Молодежи все собрались кто мог, и все тянули уши, желая знать, что скажет Ябадоо.

      Необходимо было очень ясно объяснить рыбакам всю их ответственность. Время очень опасное. Эбису – это дикари, варвары. Их надо страшиться. Очень опасно просто приближаться к ним.

      Рыбак Сабуро из дома У-Горы слушал и улыбался. Это дерзость, безобразие! Говорит самурай по надзору над рыболовством на опаснейшей морской границе, а парень из нищего дома У-Горы слушает с веселым видом.

      Фамилий у батраков и крестьян не было. Запрещено иметь фамилии! Так они умудряются обходить запрет. Haзвание дому не запрещено давать. Есть дом «Кит», есть дом «У-Горы», и прозвища домов потом становятся привычными в обиходе и употребляются как фамилии крестьян и рыбаков.

      Рыбаки – самые ничтожные, самые нищие люди в Японии. Самые низшие! Хотя и в крестьянском сословии. В части деревни князя Мидзуно есть шестьдесят один рыбак. А в другой части, принадлежащей Огасавара, – тридцать шесть рыбаков.

      А У-Горы как бы сдерживал ухмылку. Безобразие! Плохой рыбак! Очень злой и пьяница. Совсем еще молодой, а говорит, что море знает лучше всех, умеет лучше других ловить рыбу. Но где водку берет? Вот мы спросим: на какие средства пьете водку чуть ли не два раза в месяц? Пьянчуга ужасный!

      – Нельзя сближаться с эбису. Дикарь таким останется всегда. У них лживая, отвратительная религия, проповедует насилие, ложь, разврат, обман, кровосмешение, все их женщины – отвратительные чудовища. Но кто из вас обманется,