Ключ из желтого металла. Макс Фрай

металла, длина одиннадцать сантиметров, фотографии я для тебя распечатал, чтобы хоть примерно представлял, что тебе должны дать. Владельца ключа зовут Болеслев Черногук. Чем он занимается, понятия не имею, но у него дом на Нерудовой. Вот адрес, вот телефон.

      Я присвистнул.

      – Серьезный дядя.

      – Думаю, что так. Ну, поглядишь. Встречу он назначил на понедельник, то есть послезавтра, ровно в полдень. Предварительно звонить не нужно, телефон на тот случай, если ты по какой-то причине задержишься или не сможешь прийти. Но ты…

      – Но я не задержусь. И смогу. И чемодан с баблом в автобусе не забуду.

      – Никакого чемодана. Мы договорились поменяться.

      – На другой ключ?

      – Нет. Насколько я понял, пан Черногук не коллекционирует ключи, этот экземпляр попал ему в руки случайно. Зато он интересуется книгами. В частности, букварями.

      – Букварями?

      – Старыми, разумеется. Я предложил ему «Букварь для обучения юношества чтению по высочайшему повелению». Тысяча семьсот девяносто третий год, типография Отцов Кармелитов в Бердичеве.

      – В Бердичеве? – недоверчиво переспросил я. – Издеваешься?

      – Никак нет. Была в городе Бердичеве такая типография. А букварь – вот он.

      – Надо же. – Некоторое время я с уважительным отвращением разглядывал ветхую книжицу, потом спросил: – А это не слишком – такой раритет отдавать? Все-таки не ключ от Каабы выкупаем.

      – Ну и букварь мне достался, прямо скажем, не за восемнадцать миллионов. А практически даром.

      – Только не говори, что купил его в газетном киоске со скидкой для постоянных клиентов.

      – Будешь смеяться, почти так и есть. У нас тут по субботам в хорошую погоду барахолка на холме работает, что-то вроде блошиного рынка. Местные клошары распродают фамильные керосинки и собранные в школьные годы коллекции значков, а среди них уныло снуют любители старины, давно утратившие надежду отыскать что-то интересное. И там какой-то бодрый дедок разбойничьего вида бойко торговал старинными книжками, за копейки отдавал, так что я все забрал, оптом. Хоть и не понимал, на кой они мне сдались, я же не букинист, и времени со всем этим разбираться нет. Грех стяжательства в чистом виде. Но вот одна книжица, как видишь, пригодилась. Выходит, я молодец.

      – Ты молодец, и это уже давно не новость. А я, значит, повезу бердичевский букварь из Вильны в Прагу, чтобы обменять его там на ключ от двери, вывезенной предположительно из Толедо. Удивительная все-таки штука человеческая жизнь.

      – И не говори, – согласился Карл. – Я тебе даже немного завидую. Но меня ждет Святой Валерий.

      – И «ласточкино гнездо», – подхватил я. – Ничем не хуже букваря из Бердичева.

      – Отель я тебе уже забронировал, все на той же Нерудовой, в двух шагах от дома пана Черногука.

      – Ого, – сказал я. – Твое поручение следует занести в Книгу рекордов Гиннесса как самое приятное и необременительное за всю историю человечества.

      – Не уверен, – неожиданно возразил Карл.

      – Ну-ка,