Три легенды. Михаил Кликин

что-то спросил тогда. И я ответил. А что я ответил?.. Не помню. Ладно! Не важно… – хоть и не крепким было вино, но Кречет почувствовал легкое опьянение. Стало хорошо, радостно, светло. Жарко стало.

      – Ну, разболтался старый! – высказала Би.

      – Кто старый? Я старый? Я не старый. Я всех здесь моложе! Мы с тобой, Би, самые молодые. И знаешь, что самое интересное? – он ухмыльнулся и поднял вверх палец, – сколько бы времени не прошло, мы так и будем оставаться самыми молодыми. Вот!

      – Вы ешьте, – спохватилась Би. Но ее приглашение было излишним. Вигор не проронивший еще ни слова, что было достаточно странно, уплетал уже второй пирог. Сколько и что именно съел Дварф, можно было только догадываться – он постоянно что-то жевал, не давая отдыху челюстям. Все-таки, за весь сегодняшний день он ел в первый раз. Отламывал маленькие кусочки от ватрушки Кречет. И только Ланс недвижимой тенью сидел в углу. Би встала, подошла к нему, тронула за плечо:

      – Проснись, Ланс, – тряхнула сильней. – Проснись, поешь! – старик молчал. И все замерли. Замолчал только что неудержимо болтающий Кречет. Перестал двигать щеками и морщинами полугном Дварф. Вигор испуганно глянул на соседа. Неужели? Вот так. Сейчас. Именно сейчас. Это случилось. Произошло. Так просто и незаметно. Обыденно.

      Но Ланс открыл глаза и сказал:

      – Би… Би! Дай мне чего-нибудь. Я есть хочу.

      И сразу все вздохнули облегченно. Забыли. Постарались забыть.

      – Бери, бери, – Би подвинула к нему тарелки. – Что тебе? Ты говори, я подам.

      – Чего? – не расслышал Ланс.

      – Говори, если надо чего, – повысив голос, повторила хозяйка.

      Старик закивал головой:

      – Да-да, – не похоже было, что он разобрал ее слова.

      Ланс привстал, потянулся к дальнему блюду, взял с него пирог, поднес ко рту и, прикрыв глаза, замер, обоняя теплоту выпечки, улыбаясь тихо и беззубо. Все какое-то мгновение смотрели на него, затем Кречет сказал негромко:

      – Какой же я старый?

      И Би побежала на кухню за чистыми кружками для чая. Пироги стыли.

      – А я сегодня с Урсом разговаривал, – произнес Дварф, обращаясь к Кречету. – Он без дров шел.

      – Без каких дров? – не понял поначалу Кречет. Утренний разговор у колодца совсем вылетел у него из головы.

      – Которые он из леса носит.

      – А! – понял Кречет. Ему стало неудобно. – Я пошутил тогда. Не носит он никаких дров. Это я так.

      – Да? А зачем тогда он в лес ходит?

      – Он там мечом машет.

      – Мечом? – недоумевал Дварф. – А зачем?

      – Ну… Как бы тебе объяснить… – Кречет задумался. – Вот тебе нравится дрова колоть?

      – Да.

      – А ему нравится мечом махать.

      – Нравится?

      – Ну да.

      Дварф просиял. Даже морщины чуть разгладились.

      – А дрова?

      – Да нет никаких дров. Я пошутил. Просто так он ходит.

      – Никто не ходит просто так, – неожиданно посерьезнел лицом Дварф. – Просто ты не знаешь.

      Вернулась