Секретные материалы. Анатолий Рыбак

что если через десять дней собака не будет отловлена и привита от бешенства, то снимать нас оттуда никто не станет, а прививок от полного одичания еще никто не придумал.

      Уже через три часа мы были на отметке триста метров, где натолкнулись на базу альпинистов. У костра сидели два матерых специалиста, заросшие до такой степени, что в ночное время их можно было принять за парочку снежных людей. Мужики с большим старанием помешивали ручкой ледоруба варево в казане и уж больно энергично размахивали руками, очевидно рассказывая друг другу что-то очень интересное.

      Их энтузиазм стал понятен, после того как один из наших зацепился за пустую бутылку и чуть не улетел в трехсотметровую пропасть. Надпись на бутылке гласила, что это грузинское вино «цинандали» № 1, а запах свидетельствовал о недавнем употреблении ее содержимого. Приняв нас за проверяющих, мужики засунули бутылку с надписью «гурджаани» № 3 за рюкзак, который случайно приоткрылся, и среди многочисленных банок с говяжьей тушенкой показалась непочатая емкость с этикеткой, утверждавшей, что это – «мукузани» № 4. Чтобы заговорить зубы, альпинисты стали разглагольствовать о возможной перемене погоды в ближайшие четыре часа. Потом они стали еще усерднее перемешивать варево сразу двумя ледорубами, чтобы таким образом показать проверяющим рабочую обстановку в лагере, причем один из них старался утопить в булькавшей жиже огромный мосол, который, судя по всему, не так давно принадлежал горному барану, отловленному скорее всего браконьерским способом. Чтобы не отвлекать их от такого важного занятия, старший нашей группы принялся исследовать территорию в поисках недостающей бутылки с вином под номером два.

      Я, помню, страшно удивился, увидев, в каком состоянии они собирались покорять вершину, и даже поспорил с нашим медиком, что им не дотянуть даже до ближайшего ледника, который смог бы охладить бутылочку Кахетинского № 8, замеченную мною возле их палатки, и так необходимого для приведения их в чувство. На вопрос нашего старшего: «Ну, как там, на вершине?» мужики хотели ответить по всем альпинистским правилам, но, узнав, что мы не являемся ни представителями горнолыжного спорта, ни какого-либо другого, заявили: «А что мы там забыли?» и достали початую бутылку «гурджаани» № 3, добавив к нему еще и «саперави» № 5, чем вызвали у нашего медика вполне обоснованные сомнения. Очевидно, они употребляли полезный для здоровья продукт по какой-то особой схеме, но вполне вероятно, что она состояла из нечетных цифр, а «мукузани» № 4, продолжавшее лежать на дне рюкзака между банками говяжьей тушенки и Кахетинское № 8 предназначались для кого-то другого.

      Мужики оказались штатными поварами и боялись высоты до такой степени, что в лагерь их доставили на страховочных тросах, а отправляться назад они даже не собирались. Они подтвердили, что информация о бродящей собаке достоверна, и даже показали пальцами в то место, откуда очень часто доносился ее дикий вой. Они также сообщили, что настоящего альпиниста никаким воем нельзя напугать, но из лагеря стали пропадать продукты