Тест для ангелов. Серия «Корни и крылья», книга 2. Таша Истомахина

в плане спасения Серафима. Когда лекарство доставили в Ландракар, тут пригодилась невидимость Михаэля, к тому времени забившего на карьеру драконоборца. Именно он проник в Кромлех, отпоил Дракона и был при нем всё время заточения.

      Неожиданно Люкá погладил меня по голове

      – Но это ещё не всё… Крепись! – во время короткой паузы, которую он сделал, моё сердце вовсе перестало биться. – Брежатые подстраховались и на всякий случай покалечили беспамятного Серафима. К сожалению, это не переказные речи, я сам видел, как ему изломали крыло на плацу… Стеша, ты живая?

      – Она ещё как живая, – заверила Люкá Мелания – Вцепилась мне в руку – не оторвешь. Ты рассказывай дальше. Я дам знать, если совсем отключится.

      Люкá, однако, сбился

      – Забыл, о чём это я… Так, антидот – сказал, заточение – сказал, крыло… Вспомнил! Власти не знали о пособничестве Михаэля и полагали, что яд добьет Дракона. Но, опамятовшись, Серафим продолжал прикидываться мертвым до тех пор, пока не смог разнести Кромлех в клочья.

      – Ты сам видел, как он освободился?

      – Нет, в это время я был на Аласхиме. Но слышал, что от крепости реально камня на камне не осталось.

      Дотошная Мелания задала новый вопрос

      – Одно не понятно в этой хорошей истории. Кто нашел зелейщика и передал Михаэлю снадобье для Серафима?

      – Неважно

      – Важно. Получается, ведь, что на «нашей» стороне есть ещё один союзник.

      Люкá помялся немного для приличия, но информацию выдал

      – Ладно, это был я. Только не вздумайте проболтаться об этом кому-нибудь. Мы, Оплетаи, наемники. У нас нет иной воли, кроме как воли нашего нанимателя. Мы никому не симпатизируем, не помогаем, ни во что не вмешиваемся, если нам этого не приказали. Мы лазутчики, грубая наемная сила, мы – ничья сторона. Узнай кто, что я вмешался в события Ландракара без приказа, по собственной воле, то попаду под трибунал.

      Люкá подумал немного, сморщив лобик в одну складочку, и неохотно продолжил:

      – В этой истории многие пострадали. Зелейщик в кандалах. Михаэль теперь в Момре. Дракон, говорят, в Обетоне… Что нелепее молва, то ей больше веры.

      Тут я заступилась:

      – У Серафима намеренье всегда доброе, просто исполненье бывает неудачно.