Лекарство от меланхолии (сборник). Рэй Брэдбери

стен.

      – Ходить под деревьями, где гнездятся птицы. Курить. Пить…

      – Пожалуйста, – взмолился Ваменос, – можно мне садиться в этом костюме?

      – Если стул не шибко чистый, снимай брюки и вешай на спинку стула.

      – Пожелай мне счастья, – сказал Ваменос.

      – С богом, Ваменос.

      Он вышел и захлопнул за собой дверь. И вдруг все услышали звук рвущейся материи.

      – Ваменос! – завопил Мартинес.

      Он бросился к двери, распахнул ее.

      Ваменос держал в руке разорванный надвое носовой платок и громко хохотал.

      – Тр-р-р! Видели бы вы свои рожи! Тр-р-р! – Он разорвал платок в клочья. – Ну и рожи! Вот умора. Ха-ха-ха!

      С громоподобным хохотом Ваменос захлопнул перед обеспокоенными друзьями дверь и ушел.

      Гомес схватился за голову и отвернулся:

      – Бейте меня, бросайте в меня камнями. Я продал наши души дьяволу.

      Вильянасул сунул руку в карман, вытащил серебряную монетку и долго глядел на нее.

      – Вот мои последние пятьдесят центов. Кто еще может дать деньги, чтобы выкупить у Ваменоса его часть костюма?

      – Бесполезно. – Мануло показал десять центов. – Этого хватит выкупить лишь лацкан да петлицу.

      Гомес, стоявший у открытого окна, внезапно высунулся из него и закричал:

      – Нет, Ваменос, нет!

      Внизу на улице испуганный Ваменос погасил спичку и швырнул на землю где-то подобранный сигарный окурок. Он сделал какой-то странный жест приятелям, глядевшим в окно, затем небрежно помахал им рукой и зашагал прочь.

      Пятеро друзей не могли отойти от окна, тесня и толкая друг друга.

      – Клянусь, он в этом костюме будет есть шницель по-гамбургски, – с тоской прошептал Вильянасул. – Я думаю о горчице.

      – Перестань! – воскликнул Гомес. – Не может этого быть! Не может!

      Внезапно Мануло очутился у двери.

      – Мне необходимо промочить горло.

      – Мануло, вино в бутылке на полу…

      Но Мануло был уже за дверью. Через минуту Вильянасул с делано безразличным видом потянулся и прошелся по комнате.

      – Пожалуй, пойду прогуляюсь до площади, друзья.

      Не прошло и минуты после его ухода, как Домингес, помахав друзьям записной книжкой, подмигнул и взялся за дверную ручку.

      – Домингес! – окликнул его Гомес.

      – Что?

      – Если случайно увидишь Ваменоса, скажи ему, чтобы не ходил к Мики Мурильо в «Красный петух». Там драки не только на экране телевизора.

      – Он не посмеет пойти к Мурильо, – сказал Домингес. – Ваменосу слишком дорог этот костюм. Он не сделает ничего такого, что может причинить костюму вред.

      – Он скорее убьет родную мать, – добавил Мартинес.

      – Уверен, что он способен на это, – сказал Гомес.

      Мартинес и Гомес остались одни в комнате, прислушиваясь к торопливым шагам Домингеса, сбегавшего по лестнице. Они обошли вокруг голого манекена. Затем, покусывая губы, Гомес долго стоял у раскрытого окна и глядел вниз. Рука его дважды касалась нагрудного кармана сорочки, и каждый раз он отдергивал ее. Наконец он