Уроки милосердия. Джоди Пиколт

дедушка для каждого. Не думаю, что он тайком проберется в кухню и ударит тебя ножом, когда ты повернешься к нему спиной.

      – Я никогда о нем не слышала, – бормочу я.

      – Потому что ты живешь в скорлупе, – отвечает Мэри.

      – Или в кухне.

      Когда днем спишь, а ночью работаешь, не остается времени на такие вещи, как газета и телевизор. Прошло целых три дня, прежде чем я узнала, что Усаму бен Ладена убили.

      – Спокойной ночи! – Она быстро обнимает меня на прощание. – Джозеф безобидный. Правда. Худшее, что он может сделать, – это заболтать тебя до смерти.

      Я смотрю, как она открывает черный ход в булочную, ныряет под льющий как из ведра дождь и, не оглядываясь, машет мне на прощание рукой. Запираю за ней дверь.

      Когда я возвращаюсь в зал, чашка мистера Вебера уже пуста, а собака сидит у него на коленях.

      – Простите, – говорю я. – Работа.

      Мне нужно слепить сотню буханок, отварить бублики, начинить булочки луком. Да, можно сказать, что я занята. Но, к своему удивлению, я слышу собственный голос:

      – Но работа может несколько минут подождать.

      Мистер Вебер указывает на стул, где раньше сидела Мэри.

      – В таком случае, пожалуйста, присаживайтесь.

      Я сажусь, но поглядываю на часы. Таймер выключится через три минуты, и мне придется вернуться в кухню.

      – Что ж, – говорю я, – похоже, нам придется пережидать погоду.

      – Мы всегда пережидаем погоду, – отвечает мистер Вебер. Такое впечатление, что он откусывает слова с нитки: они звучат так отчетливо, рублено. – Сегодня вечером мы пережидаем плохую погоду. – Он поднимает взгляд. – Что привело вас на сеансы психотерапии?

      Я встречаюсь с ним взглядом. В группе существует правило: никто не обязан делиться своей историей, если не готов. Мистер Вебер сам явно не был готов к откровениям, поэтому странно, что он просит собеседника сделать то, чего сам делать не желает. С другой стороны, мы не на групповом сеансе.

      – Мама, – отвечаю я и сообщаю ему то, что уже рассказывала остальным в группе: – Рак.

      Мистер Вебер сочувственно кивает.

      – Мои соболезнования, – говорит он.

      – А вас? – интересуюсь я.

      Он качает головой.

      – Так много причин, что и не сосчитать.

      Я даже не знаю, что на это ответить. Моя бабушка говорит, что в ее возрасте друзья мрут как мухи. Похоже, так же обстоят дела и у мистера Вебера.

      – Как давно вы работаете пекарем?

      – Несколько лет, – отвечаю я.

      – Странная профессия для молодой женщины. Не располагает к общению.

      Неужели он не видел моего лица?

      – Меня это вполне устраивает.

      – Вы настоящий мастер своего дела.

      – Любой может испечь хлеб, – отвечаю я.

      – Но не у каждого это хорошо получается.

      Из кухни раздается сигнал. Ева просыпается и начинает лаять. И почти моментально по витрине булочной скользит свет фар от останавливающегося на углу автобуса.

      – Спасибо, что позволили