Японские кайданы с русским акцентом, или Русские байки на японский манер. Виктор Бакэу

от столовки было всего два. Один – всегда у охранника, мы передавали друг другу, оставляя его директору, и забирали, когда выходили на смену. Второй ключ – у самого директора и был, на всякий случай. Семеныч потерять его никак не мог.

      Проникнуть в «Восход» можно было только двумя путями: через главную дверь, которую вечером на ключ запирал охранник, и с черного хода. Но черный ход закрывался на огромный железный засов изнутри.

      Был, правда, еще и третий путь, фантастический, как кроличья нора, – проникнуть в горячий цех через окно, точнее, через решетку в окне. Старую железную решетку, спаянную в форме «полусолнца», теоретически можно было спилить, и шума от этого было бы достаточно, чтобы разбудить охранника. Но можно было пролезть и между прутьями…

      Я сам не поверил, когда впервые услышал от поварих, что десять лет назад какой-то пьянчуга пролез в столовую через решетку окна. Он был настолько щуплый и худой, что на самом деле пролез. Потом через эту же решетку передавал сотоварищу остатки еды, которые обычно хранились до следующего дня в холодильнике. К тому времени, как охранник их услышал, они успели стащить два килограмма пельменей отварных, двадцать порций пикши запеченой, три бутылки водки и две бутылки коньяка из бара.

      Охранник был в шоке. Прибывшая милиция тоже была в шоке и даже заставила вора проделать это еще раз – они хотели воочию убедиться, что пролезть через решетку можно. И убедились.

      Но Толик… Мой напарник хоть и был худощавым, но не до такой степени, чтобы пролезть между прутьев решетки.

      Как только я это подумал, я услышал, как в горячем цеху что-то оглушительно загрохотало. Как будто упал железный поддон. Грохот быстро стих, и вслед за ним я услышал тихое, но четкое «бл*ть!».

      Вот оно! Вот он, момент истины для охранника «Восхода»! Я храбро помчался в горячий цех.

      В цеху сквозь огромные старые окна светила луна.

      Я увидел на полу большую железную форму для мармита и рассыпанные по полу пельмени.

      Да неужели же кому-то снова понадобилось воровать еду?!

      Но в цеху никого не было…

      Жирные пятна на полу блестели в лунном свете.

      «Эх, столько добра пропало», – подумал я, и в тот же момент мой взгляд упал на жирные следы. Следы ботинок. Они вели назад, в коридор, значит, кто-то… кто-то был за моей спиной.

      Я успел обернуться, но не успел перехватить его руку. Он был мне по плечо, тощий, иссохший, с пропитым лицом. Таким он был уродливым и сухим, что можно было подумать, будто я не с человеком дерусь, а с ожившим мертвецом.

      В ладони вор держал маленький кухонный ножик. Он успел «чиркнуть» меня по руке, и мне казалось, я услышал, как лопнула моя кожа под тонким лезвием.

      Сам не пойму, как так вышло, но дрались мы молча, без единого звука. Я старался сделать подсечку и перехватить его руку с ножом, но этот щуплый оказался очень ловким и проворным. Не урони он тогда металлическую форму, я бы, наверное, и не услышал, как он шарился