Завтра ты умрешь. Анна Малышева

сосновые двери. Обе были закрыты.

      – Михаил Юрьевич вряд ли замечает, что тут живут кошки.

      Ольга подошла к левой двери и легонько постучала. Оттуда донесся голос Натальи:

      – Приехала?

      Дверь распахнулась, и Нику заключили в крепкие дружеские объятия. Она успела ощутить отчетливый запах коньяка, а когда подруга отстранилась, сомнений не осталось – Наталья была порядочно навеселе. Ее веки припухли и покраснели, лицо слегка отекло, а голос звучал сдавленно и хрипловато.

      – Я боялась, ты обманешь! – она схватила Нику за руку и втащила в комнату. – Оля, спасибо!

      – Тебе спасибо! – загадочно ответила та и удалилась. Наталья прикрыла дверь и судорожно заметалась по комнате, пытаясь навести порядок – как видно, мысль об этом пришла ей в голову только сейчас. Ника удивленно оглядывалась. В этой большой, светлой, обставленной дорогой мебелью комнате несомненно, жила ее подруга – все носило отпечаток ее личности. Широкая кровать с неубранным постельным бельем, на столе перед открытым окном – поднос с остатками завтрака, куча косметики перед огромным, уходящим в потолок трюмо, и разбросанные книги везде, куда падал глаз. Примерно такой же беспорядок царил и на ее половине комнаты в общежитии, где они прожили вместе почти пять лет. Наталья была не то, что врагом порядка – скорее, она просто не имела о нем понятия, и лишь инстинктивно понимала, что делает все не так.

      – Не суетись, – Ника присела в пышное кожаное кресло небесно-голубого цвета. Кресло еле слышно вздохнуло. – Где твоя хозяйка?

      – У себя, за другой дверью. – Наталья бросила в раздвинутые двери шкафа охапку смятой одежды. – Не смотри на меня так, я не пьяница. Просто пыталась забыться. Была горячая ночка!

      – И вся эта трагедия из-за питона?

      – Да какое там! – отмахнулась та и подойдя к столу, налила себе остывшего кофе. – Сперва-то да, а потом… Помнишь, как нас учили на истории – убийство эрцгерцога Фердинанда было только поводом для начала Первой мировой войны, а не ее причиной. Не Фердинанд, так любой другой сгодился бы. Так и тут…

      – И ты думаешь, я смогу ее привести в себя?

      – Нет! – категорично ответила подруга. – Это уже пять лет никому не удается. Но она сразу возьмет себя в руки перед чужим человеком. Она стесняется, понимает, что больна.

      – Что ты ей обо мне сказала?

      – Правду. Что встретила на рынке институтскую подругу, что ты славная, общительная, с тобой интересно. Не выпьешь для храбрости?

      Ника отказалась. Наталья, пожав плечами, плеснула в кофе дозу ликера. Опустошив чашку и облизав губы, она повела подругу знакомиться с хозяйкой большого неуютного дома, спрятавшегося среди вековых сосен. Наталья не постучалась в соседнюю дверь, а просто нажала на ручку:

      – Приехала Ника!

      – Заходите! – раздался в ответ негромкий мелодичный голос. В следующий миг, переступив порог комнаты,