Сиротка. Дыхание ветра. Мари-Бернадетт Дюпюи

[15] Жозефа-Адольфа Лапуанта[16] и его семью в золотое для Валь-Жальбера время, вступало в новый период жизни, подписав договор с пышущими печками, тяжелыми гардинами на окнах и радостным детским смехом. Ничто другое на свете не могло бы так согревать душу жизнерадостной экономки, готовой творить кулинарные чудеса, особенно во время рождественских праздников.

      Пока никого не было в кухне, она пританцовывала на месте: несколько мелких прыжков, за которыми следовало покачивание бедрами – почтенные дамы Роберваля были бы просто шокированы!

      – Наша Миминочка вернулась! – распевала она, помешивая соус. – А у Шарлотточки два выходных дня!

      Из гостиной доносился гул голосов. Наверху слышались чьи-то шаги: наверное, Мадлен вступала во владение детской.

      – До чего я люблю, когда что-то происходит, когда весело! – снова сообщила Мирей своим кастрюлькам.

      Возможно, там, в Европе, шла война, но здесь, в Валь-Жальбере, царил мир.

      Эрмин и Шарлотта, держась за руки, вместе вошли в кухню. Обе они, одна – белокурая, изящная, в синем домашнем платье, другая – сияющая от радости, в серой юбке и белой блузке, с темными волосами, затянутыми в узел на затылке и заколотом гребнями, являли собой очаровательное зрелище.

      – Ой, у меня гости! – обрадовалась экономка. – Мадам что-то нужно на кухне?

      – Нет, Мирей, – ответила Эрмин, – просто мы хотели побыть с тобой. Мне очень нравится смотреть, как ты стряпаешь. Ты по-прежнему слушаешь пластинки Ла Болдюк?[17]

      – Ну конечно! – с воодушевлением ответила Мирей. В прошлом году в Шикутими Симон купил мне две новые пластинки, она записала их в 1936 году. Полный восторг! Песню «Канадские переселенцы» я знаю наизусть… «По Онтарио я ехал и куплеты сочинял, чтоб быстрее сердце билось и мотор не отставал…»

      Прижав руку к груди, бравая немолодая дама вкладывала всю душу в исполнение песни, а ее акцент ни в чем не уступал знаменитой Болдюк. Каждое словцо звучало весьма пикантно.

      Шарлотта разразилась нервным смехом, она не ожидала, что сможет присутствовать на премьере такого представления. Мирей отложила деревянную ложку, которой помешивала соус, и отдышалась.

      – Мне очень нравится, как там дальше! «У канадки порох есть – песню публике пропеть».

      – Что именно пропеть? – спросила Эрмин.

      – «Всем совет хочу я дать! Детям – старших уважать! Дюжину я родила, мной гордится вся страна».

      Эрмин силилась улыбнуться, но эти многочисленные детишки из песни снова навеяли на нее грусть. Она подумала о своем ребенке, который лежал в земле по ту сторону озера Сен-Жан.

      – Наверное, я никогда не стану доброй канадкой! – вздохнула она. – А я и не знала этой песни.

      Шарлотта, чтобы успокоить, погладила ее по спине. Мирей внезапно поняла, что допустила оплошность, и горестно вскрикнула:

      – Моя золотая, ну какая же я дура! Господи Боже мой, да мне надо просто язык отрезать, честное слово! Ты и так грустишь, а я тебе еще добавила огорчения! Иди сядь сюда, Эрмин!

16

Суперинтендант Жозеф-Адольф Лапуант покинул свой пост в ноябре 1926 года. Целлюлозно-бумажная компания в Шикутими построила для него в 1919 году роскошный особняк на улице Сен-Жорж. Возле приходской школы в подлеске еще сохранились развалины этой резиденции.

17

Ла Болдюк, или мадам Болдюк (настоящее имя Мари-Роз-Анна Травер, 1894–1941), канадская певица и композитор, в своем творчестве сочетала традиции ирландской и квебекской музыки.