Озноб. Анна Малышева

мне ключи и скажите, где она стоит, я пригоню. Хотите, завтра же, с утра. Заодно, заберу свою.

      – Отлично, – просияла Ирина, шаря в сумке и доставая ключи. – А я боялась остаться без связи с городом!

      – Часто собираетесь выезжать?

      – Не знаю… Не хотелось бы, – уклончиво ответила она. – Вы за дом боитесь?

      – Я боюсь, что начнутся метели, а эту часть поселка почти не чистят. Тут никто не живет и следовательно, не оплачивает коммунальщикам зимой. Если снег редко или оттепель – все в порядке, в последние зимы так и было, без проблем. Но я помню случай, когда не смог выехать со двора. Ваш бедный «жучок» снова увязнет.

      – Тогда буду сидеть здесь, и лопать ваши продукты! – Засмеялась женщина, вызвав ответный смех Сергея. Она легко отнеслась к такой перспективе, находя в этом что-то заманчивое – тем более, изоляция все-таки была очень условной. «За хлебом можно и пешком сходить! Даже забавно – по сугробам, в валенках!»

      Сергей провел ее по всему дому, раскрыл все шкафы на втором этаже, гостеприимно предлагая пользоваться бельем, подушками и одеялами. Действительно, многие вещи оказались совершенно новыми, с этикетками и в магазинной упаковке. Ирина только удивлялась тому, с каким прицелом все это было закуплено. «Десятки гостей тут должны были ночевать, что ли? Или Сергей шопоголик, и просто не может не покупать?» Отыскались даже новые валенки – белые, с модной вышивкой на голенищах, как раз по ее ноге. Ирина смутилась:

      – Надо было самой об этом подумать…

      – Не надо, – с мягкой настойчивостью заявил Сергей, торжественно вручая ей валенки. – Все равно, для гостей куплено. Не вы поносите, так кто-то другой.

      «Только не похоже, чтобы у тебя часто бывали гости!» – Заметила про себя женщина. Второй этаж сильно отличался от первого, и представлял собой длинный унылый ряд комнат, тянувшихся вдоль узкого коридора. Дорогая мебель была расставлена как-то бестолково, без души и внимания, на технике лежал заметный слой пыли. Эти комнаты больше напоминали склады, чем жилые помещения, и женщина слегка ежилась, обходя их, одну за другой. Сергей заметил ее реакцию:

      – Неуютно? Да я ведь тут никогда не бываю. Один телевизор стоит внизу, кровать там есть, в углу… Накрыл медвежьей шкурой – красота! А сюда поднимешься – эхо отвечает! Неприятно.

      – Я тоже буду жить внизу, – решила Ирина, закрывая последнюю дверь. Ей понравилась только ванная комната, очень просторная, облицованная кремовым кафелем с узким черным бордюром. На полу лежал пышный ковер апельсинового цвета, на бортике джакузи аккуратно, в ряд висели три полотенца пастельных тонов, в углу красовалось огромное зеркало с мраморным туалетным столиком. Все это наводило на мысли о женском присутствии, однако, и это помещение выглядело слишком новеньким, необжитым. Даже махровый халат, лежавший на пуфике перед туалетным столиком, был в магазинной целлофановой упаковке.

      – Здесь все работает? – Спросила она, все еще стоя рядом